Как ускользающее полотно -
Со вкусом овощей и революции -
Меня внесли в парадное одно.
В шинель вцепилась преданная улица,
И бледно тикало единое лицо
Вокург снующих рябью адъютантишек,
Но дверь захлопнуло, взвивая снег кольцом,
Лишь вспыхнули надменной ртутью ландыши:
Тепла как лай, текла серпом в луга,
Ловила ленты с воспаленной грацией,
То вдумчива, а то дурна -
Свинца и магния последняя дистанция
Искрила как свеча, но образа
Задернули, потом и вовсе вынесли.
И только пламенная серая слеза
Сама себя вдруг надломила выстрелом.
Все, кажется могло смолкать, смолкать,
Минут шеренги алым опрокинув все,
На скатерти - объятия - подать;
Бомбисту вырвать из дебелой челюсти
Свое, трясущееся, что еще живет,
И то чужое, что мешает вырваться.
Все завернуть в промокший капюшон
И бисером по мостовой рассыпаться.