Молчи, гусляр, не выходи на круг!
Не бейте громко, скоморохи, в бубны!
Чтоб рот заткнуть, всегда хватает слуг,
Когда певцы вольны и безрассудны.
Давно вам, вольнодумцы, надо знать
Как госудАря тяжела десница.
Пришлось немало в цепи заковать,
Отправить по острогам и темницам.
Забудут вас в теченье двух недель
Средь пиршества безумного и блуда.
…Но в голову, выветривая хмель,
Мелодия приходит ниоткуда.
Её пытался вырвать, как сверло,
И гусли разбивал я, сатанея,
Но не смолкала музыка, назло.
Чем меньше струн, тем пение сильнее.
И вырванные пели языки,
Играли мной отрубленные пальцы…
А песня, словно птица из руки,
Рвалась в простор, чтоб улететь подальше.
Душа болит. Куда ни кину взгляд –
Нигде себе не нахожу я места...
На крышах тюрем голуби сидят –
Немых певцов не пойманные песни.