Рискнув поплавать в Чёрном море в декабре,
К ночному пляжу близ Алушты двинул стопы;
Свой организм зарядкой быстро разогрев,
Не без боязни прыгнул в волны робко, боком…
Отплыв от берега примерно метров сто,
Увидел сонное ночное побережье:
Вон Демерджи-гора, вон - огоньки постов,
Волшебно, благостно - Нирвана, хоть зарежьте!..
На небе звёзды столь причудливым шатром
Над морем изогнулись в сказочном эфире,
Что опьянел от одиночества в большом
И бесконечно непонятном, чуждом мире…
Забыв о жизни бренной через пять секунд,
На спину лёг, подумал о далёких звёздах,
Разволновал природы-матушки этюд,
Нежданно навернулись (мало влаги!) слёзы…
Вода морская продолжала остывать,
И каждой клеткой ощутил внезапно,
Как нежно, ласково тепло своё, как мать,
Дитя жалея, отдавало мне: “Не зябни”!
Минут пятнадцать, как на девичьей груди,
Лежал в блаженстве, ничего не опасаясь
(К примеру, что в тиши ночной совсем один,
Кровь истово пульсирует, и глубь морская)…
Но напрочь псевдо-страхи: “Буду ль невредим?!”,
Отбило море, опьянившее восторгом;
”Весьма неблизок берег!”, - сам себе твердил,
Но не было при этом тени дискомфорта!..
Осознавал, что плыть придётся далеко,
Что в случаях таких нередко умирают,
Спокойно (не без сожаленья) и легко
До берега доплыл… как повелитель Рая!
Перерожденья чувство связано с иным:
Не с тем, что завершилось всё благополучно, -
С томленьем бытия нездешним, неземным,
Инстинктам радости животной столь созвучным!..
Роскошный Крым, что прежде летом был любим,
Зимой открылся неожиданно прекрасным;
Кричу в жару “Понту Эвксинскому”: “Остынь,
Готовься поскорей, дружок, к поре ненастной!”