Никому не расскажешь, куда попадают нещадные стрелы вопросов,
Под рассветным туманом кружащие стаей голодных и жадных волков,
Как бальзамом по босым ногам обдают серебристые колкие росы
Откровений, сорвавшихся с неба густой вереницей созревших слогов.
Никого не научишь любить по своей замороченной памятью вере,
Не надеть скакуну с изумрудных заоблачных пастбищ терновый хомут.
Не узнает никто, как в подвалы Пандоры легко открываются двери,
И как больно бывает, когда тебя только с одной стороны и поймут.