Другу
Сказать, что я скучаю?
Неправда.
Я шастаю по сайтам,
Ищу, куда бы себя деть,
Рассовываю руки по карманам,
Смотрю в окно на снег и трубы
И говорю со всеми о погоде.
В наушниках «Нирвана»
Поселилась
И не уходит даже на обед.
А знаешь…
Нет, ты этого не знаешь.
Я дома засыпаю под БГ,
Он убаюкивает быстро, но без суеты.
Не то, что ты.
Снег, снег,
Его сегодня много.
Сколько сантиметров?
Двадцать или уже сорок восемь?
Город наряден, как на праздник в детсаду,
С толстой медсестрой в виде Деда Мороза,
С заученными стишками.
Не смешно.
Горожане уняли свою спесь, пригнулись,
Подняли воротники - не отморозить бы слёзы,
Затопали у порога рабочего дня,
Сжались в кулаки,
Затаились в офисах до вечера,
До чернильных теней на сиреневом снегу.
Глухо в мозгу, неуютно,
Как в пустой кофейне.
Думаешь, скучаю? Нет,
Просто туплю
Под голос
Кобейна.
Мой кофе чёрен,
Как глаза Боба Марли,
Чернее, чем твои.
Он мягок, как кошка,
И добр ко мне,
Собирающей жатву печатных зёрен.
Медленно, медленно, но чётко
Кружится голова -
Артерия бунтует:
Кислорода -
как на тонущей подлодке.
На чёрной чашке
Позолоченные египтяне играют в ладошки.
Им по фиг кризис, мяуканье «аськи»
И даже католическая сказка
Рождества.
Как ты там,
В своём блистающем одиночестве
Непотопляемого интеллекта?
Читаешь книгу?
Кормишь птицу?
Моешь посуду, жуёшь конфету?
Жаришь мясо?
Смотришь на табачный дым,
Улетающий в форточку?
Не прикасаешься к бритве?
Трогаешь струну?
Тебе, конечно, льстит, что я скучаю.
Да что ты!
Совершенно не скучаю, не тоскую, не грущу.
Не прикрываюсь смс-ками,
Не слышу голоса крови,
Не краснею жаркими волнами,
Не готовлюсь к битве
С феминистками.
И даже не использую духи
С феромонами.
Я - просто – кричу!
Что ты подумаешь – мне всё равно.
Броситься бы снежком и шлёпнуться
В твоё окно!