Хроника моей родни. Детство в Перово-Поле

Семён Кац
( Продолжение 5 )

Тае Лушиной

Нам досталась детства толика
С рубежа сороковых.
Ах, мое  Перово - полюшко
На окраине Москвы.
Деревянное, непраздное,
Незабытое войной,
Да с грязищей непролазною
И под осень, и весной.
За корявыми оградами
У сараев - развалюх
Над картофельными грядами
Дом окошками на юг.
Перед ним пустырь заброшенный,
Лагерь, где стоял стройбат,
Той канавой  огороженный,
Где тонул мой младший брат.
С хулиганами дворовыми
На пустырь несло меня,
Хоть не раз пришлось попробовать
Материнского ремня.

Но зато за ломти хлебные,
С бухгалтерией в ладах,
Нас катали немцы пленные
На рабочих лошадях.
Патефонные молебны
Под крылечный разговор,
Да пластинки довоенные
Молодых моих сестёр.
Да моя соседка Тайка,
Та, в кого, и сам не рад,
Недозволенно и тайно
Был влюблён мой старший брат…
(И доживши до седин,
Я могу признаться,
Что не только он один,
Но я тоже, братцы)

Тридцать лет с тех пор накручены,
Как в разлившийся поток
Мы воткнули пару прутиков
И каштановый росток.
И хотя все меньше верится
В то, что было так давно,
Но под нашими деревьями
Всё играют в домино.
Где под коркою асфальтовой
Спят Перовские поля,
Долгой памятью останутся
Наш каштан и тополя.

                ***
Дальше все уже известно,
Как вода текли года
Иногда бывало тесно,
Но обидно - никогда .
Помесили грязи вволю
Сапогами под дождём,
Кто гостил в Перовом поле,
Кто в Перове был рождён.
Жизнь гудит пчелиным роем.
Стало в  домике тесно,
Где достроим, где построим,
На бревно кладём  бревно!
Нынче тоже
 есть  печали:
Плитка, кафель, плёнка, лак...
А тогда ведром таскали,
Засыпая лужи, шлак.
Нынче  пламя - газ, да  свечи
Замигают  раз  в  году ...
А тогда гудели печи,
Пламя ухало в трубу.
Нынче стол - деликатесы,
Сервелат да салями,
Не найдешь живого места
Для картошки, черт возьми!
А тогда - тем  блюдо шире ,
Чем теснее за столом,
Для картошечки в мундире
Да с  селедочкой “залом”.

Я скучаю по картошке,
По картошке, но не той,
Что добыта суматошной
Магазинной суетой,
Не по той, что пахнет тленом
И неверностью  людской,
А по той, послевоенной,
Бережёной, дорогой.
До которой в сорок пятом
Три версты шагать пешком,
Кто с граблями,кто с лопатой,
Кто с сынишкой, кто с мешком.
На участок возле леса,
Рядом с Горьковским шоссе,
Где себе просил я место,
Чтоб с лопатою, как все!

http://www.stihi.ru/2008/12/17/1024