Тихой жалобой крыш – заунывное лязганье жести.
Ставня тикает нервно, неровно, ломая весь ритм.
Это снова меняется ветер, и новые вести
Он спешит принести, изменив содержание рифм.
Началось поздним утром, из древней пронзающей грусти,
Растеклось по морщинкам в углах у внимательных глаз
Моряков и цыган. Видно мир надломился и хрустнет.
Всё известно бродягам. Они всё прожили не раз.
Уши старой собаки исследуют звук километров,
Ноздри шумно процедят, вдохнув, пыльный холод зимы.
Эти запахи, шорохи, шелесты грустного ветра
На восходе Луны обсуждают собачьи умы.
Неизвестность свербит пустотой, невесомостью мыслей.
Эксцентричный мотив залетает в печную трубу.
Не стыкуются фразы, дела, и отчётные числа.
Это ветер меняет погоду и чью-то судьбу.
2000г.