Лиловый тюлень излагал формалиновый
Тлен измороженным в свете неоновых
Мнений о солнечном дне пластилином,
Расплывшимся сплином подкожного жира
По раковой полости клейкого клёна,
По дуплам в его развороченном лирикой
Рте, избегавшем со всех поседевших корней
Драматичной перкуссии дятлов и сов,
Попадавшихся в сучья обнявшихся клейко
Ветвей и листвы, попадавшейся в ловко
Растущие сети мазутных разводов
На облачных лужах асфальтного города
Выбитых окон в бездонных домах
Безнадёжных мечтаний о спрятанном солоде,
Годном для пива и манны, и золота
Всех четырёх облаков поднебесного
Сна о несбывшейся общей агрессии.
Кажется, синяя полночь стучится
В часы на стене, что обносит гравюры
Заветного сна серебрёной ключицы,
Закрывшейся в плоти бесполых амуров,
Забывшихся малыми детками в оргиях
Диких зверей, разъярёнными фибрами
Дышащих сладкими соками морга,
Разнявшего кольца подкованных нимбов
Сатурнов облезших голов и макушек
Безжизненных тушек безликих усопших
Людей?