Для неё, ничтожной и великой,
Как в болоте, вязнущей в глуши,
Для неё, одной, но многоликой,
Чей удел молиться и грешить;
Для неё, таинственной и нежной,
Как судья, жестокой и прямой,
Словно день грядущий, неизбежной,
Дальновидной и такой слепой;
Для неё, единственной у Бога,
На Земле сулящей рай и ад,
Мне весь век прокладывать дорогу,
По трущобам жизни, наугад.