Auguste ANGELLIER (1848-1911)
L'HABITUDE
La tranquille habitude aux mains silencieuses
Panse, de jour en jour, nos plus grandes blessures ;
Elle met sur nos coeurs ses bandelettes s;res
Et leur verse sans fin ses huiles oublieuses ;
Les plus nobles chagrins, qui voudraient se d;fendre,
D;sireux de durer pour l'amour qu'ils contiennent,
Sentent le besoin cher et dont ils s'entretiennent
Devenir, malgr; eux, moins farouche et plus tendre ;
Et, chaque jour, les mains endormeuses et douces,
Les insensibles mains de la lente Habitude,
Resserrent un peu plus l';trange qui;tude
O; le mal assoupi se soumet et s';mousse ;
Et du m;me toucher dont elle endort la peine,
Du m;me fr;lement d;licat qui repasse
Toujours, elle d;lustre, elle ;teint, elle efface,
Comme un reflet, dans un miroir, sous une haleine,
Les gestes, le sourire et le visage m;me
Dont la pr;sence ;tait divine et meurtri;re ;
Ils p;lissent couverts d'une fine poussi;re ;
La source des regrets devient voil;e et bl;me.
A chaque heure apaisant la souffrance amollie,
Otant de leur ;clat aux volupt;s perdues,
Elle rapproche ainsi de ses mains assidues,
Le pass; du pr;sent, et les r;concilie ;
La douleur s'amoindrit pour de moindres d;lices ;
La blessure adoucie et calme se referme ;
Et les hauts d;sespoirs, qui se voulaient sans terme,
Se sentent lentement chang;s en cicatrices ;
Et celui qui ch;rit sa sombre inqui;tude.
Qui verserait des pleurs sur sa douleur dissoute,
Plus que tous les tourments et les cris vous redoute,
Silencieuses mains de la lente Habitude.
1903
ОГЮСТ АНЖЕЛЛЬЕ
(1848-1911)
ПРИВЫЧКА
Привычка к нежным рук прикосновеньям
Большие раны, день за днём, целит;
Она повязки на сердцах крепит,
Льёт без конца на них елей забвенья;
Печали высшие, в себе лелея
Любовь, желая длиться для неё,
Собою утверждают бытиё,
Став, вопреки себе, ещё нежнее;
И каждый день, тоски и ран касаясь,
Привычки хлад бесчувственной рукой
Теснит слегка души чудной покой,
Где зло во сне сникает, притупляясь;
И тем же, притупившим боль, касаньем,
Касаньем нежным, что с тоской сплелось,
Она стирает, гасит, сводит лоск,
Как в стёклах отраженье под дыханьем,
Взмах рук, улыбку и само обличье,
Чей отблеск нёс божественность и страх;
Они теряют цвет, одевшись в прах;
Исток скорбей стаёт в вуали чище.
Всегда смягчая горести иные,
Снимая блеск с утраченных страстей,
Она опять в усердности своей
Сама сближает, мирит с «прошлым» «ныне»;
Стихает боль на миг для наслажденья;
Раненье заживает до рубца;
И, требуя взаимность без конца,
Печали ощущают измененья;
А тот, кто нежно чтит печаль и муки,
Кто, боль не чуя, слёзы льёт из глаз,
Сильнее воплей, мук страшится вас,
Привычки медленной немые руки.
09.11.2008
Привычка-няня нежными руками
Врачует ежедневно раны нам;
Она струит забвения бальзам,
Овив сердца надёжными бинтами.
С опаской благородные печали,
В любви, желая длиться для неё,
Лепечут про желание своё,
Не зная, что нежней и мягче стали.
И каждый день бесчувственные руки,
Персты привычки мягкой и благой,
Приносят удивительный покой,
Сном подчиняя, притупляя муки.
И тем же, притупившим боль, касаньем,
В упорной деликатности своей,
Она туманит, гасит глянец дней,
Как отблеск зазеркалья под дыханьем,
Улыбку, жесты, этот облик милый,
Прекрасный и опасный в тот же час;
Источник сожалений блекнет в нас
Теряет цвет под слоем тонкой пыли.
Утишив так страдание тупое,
Скрыв страсти под вуалью сладких снов,
Она касаньем рук сближает вновь
И примиряет с нынешним былое.
Стихает боль, и миг блаженства длится;
Раненье исцеляется опять,
Печали, сердце пробуя унять,
Стремятся в шрамы плавно превратиться.
А тот, кто нежно чтит печаль и муки,
Кто, боль не чуя, слёзы льёт из глаз,
Сильнее воплей, мук страшится вас,
Привычки-няни ласковые руки.
07-02-09