Как в воду глядела недовольная моими писаниями читательница: в рамках «Рождественских чтений» Клуб православных журналистов присудил мне премию «За преданность профессии».
Приятно, конечно, ничего не скажешь, только работы от этого не убавилось. Жена выслушала новость и вернулась на кухню готовить, но я-то знаю, что премию по праву заслужила она: без ее преданности мне не было бы моей «преданности профессии». —
Премия так премия! Лишь была бы польза газете…
Быть знаменитым некрасиво.
Не это поднимает ввысь.
Не надо заводить архива,
Над рукописями трястись.
Цель творчества — самоотдача,
А не шумиха, не успех.
Позорно, ничего не знача,
Быть притчей на устах у всех.
Но надо жить без самозванства,
Так жить, чтобы в конце концов
Привлечь к себе любовь пространства,
Услышать будущего зов.
И надо оставлять пробелы
В судьбе, а не среди бумаг,
Места и главы жизни целой
Отчеркивая на полях.
И окунаться в неизвестность,
И прятать в ней свои шаги,
Как прячется в тумане местность,
Когда в ней не видать ни зги.
Другие по живому следу
Пройдут твой путь за пядью пядь,
Но пораженья от победы
Ты сам не должен отличать.
Ты должен ни единой долькой
Не отступиться от лица,
Но быть живым, живым и только,
Живым и только до конца.
Борис Пастернак †1960
"ФЕСТИВАЛЬ"
Издательский отдел Московской Патриархии решил провести Фестиваль православной прессы — событие, безусловно, значительное. Тем более, что со времени проведения Конгресса право-славной прессы в 2000 году прошло четыре года. Я предложил тогда создать Союз православной прессы, но… участники написали заявления, была зачитана концептуальная часть и… наступила томительная тишина. Но я сейчас не об этом: не нравится мне название «фестиваль», не подходит это иностранное слово к православному журналистстскому собранию.
У В.И.Даля этого слова вообще нет, а в «Словаре иностранных слов» нахожу: «Фестиваль — массовое праздненство, показ, смотр лучших достижений искус-ства (музыкального, театрального, кино и пр.)». Разве для веселья мы хотим собраться? Да и о достижениях говорить рановато — проблем у православной прессы полон рот. Строже нам нужно относиться к языку, а тут — цвет православной журналистики, который служением своим должен сохранять и русский язык…
РОДНАЯ РЕЧЬ
Родная речь — Отечеству основа.
Не замути Божественный родник,
Храни себя: душа рождает слово —
Великий Святорусский наш язык!
Иеромонах Роман(Матюшин)
ЛОЖНЫЕ СВЯТЫНИ
Сегодня 27 января — день 60-летия со дня снятия блокады Ленинграда. Ровно три года назад мы привезли хоронить маму к воротам Серафимовского кладбища, но через центральных вход нас не пускали — шло торжественное возложение венков к вечному огню. «Да мы же блокадницу хороним!» — кричал я стражам порядка, но они были неумолимы. Пришлось объезжать кладбище кругом, бе-гать за ключами… У нас всегда так: забота о всех вообше, даже почивших, затмевает память об одном. Однако, сейчас я о другом хочу сказать.
Что надо душе солдатской,
Которой в веках сиять?
У каждой могилы братской
Часовня должна стоять.
Николай Рачков, СПб
На празднование 60-летия факелы, зажженные у могилы Неизвестного солдата в Москве, были доставлены в города-герои, и уже от них был зажжен огонь у местных могил Неизвестного сол-дата. Коротко: памятник Неизвестного солдата (скульптор В.Климов и др.) был открыт 8 мая 1967 года. Останки одного из погибших в боях за деревню Крюково и похороненному в братской могиле, были торжественно перевезены в столицу и погребены у Кремлевской стены в Александровском саду с надписью: «Имя твое неизвестно, подвиг твой безсмертен». Вечный огонь был зажжен от факела, привезенного от вечного огня в Ленинграде, с Марсового поля, славящего борцов, погибших за революцию. И с этого дня многие приходят в Александроский сад к Кремлевской стене — поклониться «святыне»…
До сих пор останки тысяч русских солдат продолжают лежать непогребенными в Синявино, Апраксино, Пулково — везде, где шли кровопролитные бои, а мы возводим памятные стелы до неба, под которыми нет могил. У каждого американского солдата Второй мировой, даже если он пропал без вести, есть своя могила на Арлингтонском кладбище, есть своя страница в истории. У нас же — ни крестов, ни часовен…
ЛОЖНЫЕ СВЯТЫНИ
Вокруг индустриальной пустыни
Ловушки быта расставляет век.
Легко ты принял ложные святыни,
Рассеянный и гордый человек.
От двух из них заходит ум за разум.
Вот ты стоишь у вечного огня,
Как перс-язычник пред горящим газом
Стоял когда-то, голову склоня.
Огонь! Сей символ мнится безконечным,
Но безконечность шире, чем твой круг.
Горящий газ ты называешь вечным.
При чем тут вечность? Это дело рук.
Гляди, чего на свете не бывает!
Огонь потух: подвел газопровод.
Сухой снежок горелку заметает,
И по домом расходится народ.
Увы, ничто не вечно под луной!
И твой огонь, и твой огонь земной
От случая и времени зависим,
И дух его в трубу выходит вон.
Знай истину и возмущенных писем
Не посылай на этот счет в ООН…
А вот другой обман перед глазами:
С почетным караулом и цветами,
Могила Неизвестного солдата —
К нему приходят люди на поклон.
Его покой велик и место свято.
Но почему он имени лишен?
Кому он неизвестен? Близким людям?
Сиротам? Овдовевшим матерям?
О Боге всуе говорить не будем.
Уж Он-то знает всех по именам.
Тут сатана, его расчет холодный:
Заставить нас по нашей простоте
Стирать черты из памяти народной
И кланяться безликой пустоте.
Юрий Кузнецов †2003
Трем жителям Владимирской области – Николаю Курагину, Михаилу Данилову и Александру Андрееву — предъявлено обвинение в убийстве Алексея Денисова, которого они, по версии следствия, сожгли в городе Кольчугино на Вечном огне.
Кольчугинцев обвиняют по пункту «а» части 2 статьи 116 (нанесение побоев из хулиганских побуждений) и части 2 статьи 105 (умышленное убийство, совершенное с особой жестокостью группой лиц с целью скрыть другое преступление).
Напомним, зверская расправа была совершена вечером 1 января 2008 года. По версии следствия, 25-летний рабочий Алексей Денисов возвращался из гостей домой. Проходя мимо городского Вечного огня, он сделал замечание группе пьяных подростков, развлекавшихся прямо на воинском мемориале. Тут же началась драка, силы оказались неравны — четверо против одного. После того как защитник Вечного огня уже не мог сопротивляться, его ограбили и стали в буквальном смысле поджаривать на Вечном огне, держа за руки и за ноги.
Прибывшие сотрудники МВД задержали четырех молодых людей, которые находились поблизости от места происшествия. Трое из них в дальнейшем признались, что избили Денисова, а когда он потерял сознание, положили его на огонь.
Сегодня главную площадь города Кольчугино в народе именуют не иначе как «проклятое место», и цветы к Вечному огню приносят исключительно убитые горем родственники «кремированного» тут месяц назад Алексея Денисова.
Очевидцы говорят, что священник плакал на Панихиде. Теперь он считает делом чести снять скверну с места казни. Ко Дню Победы кольчугинское духовенство планирует освятить Вечный огонь.
«Новые Известия»
"НЕ ОТРАЗИТЬСЯ В ОБРАЗАХ..."
Матушку Евангелию Лагопулу я знаю с 1997 года, когда мы с женой побывали впервые в Греции. Много лет м.Евангелия служила у митрополита Николая(Ярушевича) переводчицей. Удивительное это знакомство превратило наш отдых в настоящее паломничество: только благодаря матушке и ее блестящему знанию русского языка мы посетили несколько монастырей под Афинами, побывали на острове Эгина у прп.Нектария и в афинских храмах. С тех пор я стал посылать ей наши газеты, а она — писать, когда позволяет время и здоровье, интересные письма из Греции. Часть из них опубликована в газете «Православный Санкт-Петербург». На днях м.Евангелия прислала письмо, которым не премину поделиться вами, читатель.
«Получила известие из Голландии: давняя моя приятельница рассказала удивительную историю, происшедшую с нашей общей знакомой… У Таисии врачи обнаружили рак и предложили операцию. Больная согласилась. Сначала ей вырезали пищевод и вместо него вставили какую-то искусственную трубку, потом удалили часть желудка и «все это дело привязали к горлу». Тася медленно при-ходила в себя в реанимационной палате, когда вдруг выяснилось, что в горле у нее образовалось отверстие, которое проглядели врачи, и через него пища и питье попали в легкие. Сразу подскочила температура, и Тася вновь оказалась на грани смерти, впав в безпамятство. К счастью, рядом оказалась ее сестра Катя, после операции не отходившая от любимой сестры. Увидев, что смерть уже наложила тени на веки и крылья носа Таси, Катя взяла в руки бумажный образок Божией Матери «Всецарица» и приложила его к животу умирающей…
Тут надобно рассказать, что за несколько дней до этого Катя вместе с мужем зашли в русскую православную церковь в Гааге. Литургию в тот день служил священник из Киева. После службы он указал прихожанам на свечной ящичек и сказал, что там лежат разные иконки, и все могут выбрать себе образок на память. Взгляд Кати упал тогда именно на «Всецарицу», она никогда раньше не видела такой иконы и спросила у батюшки, что это за удивительное изображение Богородицы с ангелами. Батюшка объяснил, что это «Всецарица» («Пантанасса»), которая исцеляет от онкологических заболеваний. Катя обрадовалась: «А у меня сестра сейчас в больнице. У нее рак и предстоит операция»…
Вот эту-то иконку и приложила Катя к животу умирающей сестры. И вдруг иконка стала быстро-быстро двигаться по всему телу Таисии, а Катя вся тряслась, едва удерживая образок в руке. Врачи и медсестры, случившиеся в это время в палате, остолбенели. Тут же на глазах у всех из тела болящей излилось 16 литров жидкости, температура нормализовалась и Таисия открыла глаза. «Что вы держали в руках?» — спросила одна из медсестер, придя в себя. Катя показала икону и рассказала, как она появилась у нее и что икона эта исцеляет раковых больных.
Так Матерь Божия видимым образом сотворила чудо и не только для умиравшей Таисии, но для всех, кто был в этот момент рядом. Ведь Господь и Божия Матерь всех любят, желают, чтобы все спаслись и в разум истинный пришли, а не просто уповали на земные средства и медицину. Поистине «Сила Божия в немощи совершается». Поэтому, дорогие братья и сестры, не печальтесь, но помните, что стоит вам с верой искренней обратиться ко Господу и Пресвятой Богородице, и у Них для нас, грешников, всегда готова небесная «скорая помощь».
Молитва об исцелении от онкологических заболеваний
«О Всеблагая, досточудная Богородице, Пантанасса, Всецарице! Несмь достоин да внидеши под кров мой! Но яко милостиваго Бога любоблагоутробная Мати, рцы слово, да исцелится душа моя и укрепится немощствующее тело мое. Имаши бо державу непобедимую и не изнеможет у Тебе всяк глагол, о Всецарице! Ты за мя упроси, Ты за мя умоли. Да прославляю преславное имя Твое всегда, ныне и в безконечныя веки. Аминь».
Не отразиться в образах —
Хотя и рад бы…
У умирающих глаза —
Правдивей правды.
Что им — холеная рука
В холеной коже?
В очах — предсмертная тоска
И вопль : «О, Боже!»
Поверьте, им — не до нажив,
Не до Джоконды.
У них другие миражи
И горизонты.
Свои признания в любви,
Свои проклятья,
Благословения свои
В часы распятья,
И просьбы слабые в горсти
С уменьем вянуть.
…И страшно очи отвести
И в душу глянуть.
Татиана Шорохова, СПб
..."ЧТО РУССКИЙ ДУХ ДО СЕЙ ПОРЫ ЗАГАДКА"
Не могу понять, почему не канонизировали воина Евгения Родионова — 19-летнего мальчика, который пошел на мученическую смерть от чеченских бандитов? За отказ снять православный крест и принять ислам ему с двумя пленными ножом отрезали голову — в день своего рождения 23 мая 1996 года в праздник Вознесения Господня. Синодальной комиссией в канонизации Евгения отказано том основании, что до своей мученической кончины он не вел церковного образа жизни. А сколько воинов при гонителе Диоклетиане объявляли себя христианами, становясь добровольными мучениками за Христа при виде мужественной кончины христиан! А ведь эти воины сами приводили христиан на казнь. Примеров тому в Четьях-Минеях несть числа…
Председатель Отдела по взаимодействию с Вооруженными Силами протоиерей Димитрий Смирнов по этому поводу сказал: «Подвиг Жени Родионова абсолютно христоматийный: человеку предлагают принять ислам, а он отказывается и идет на смерть. Еще мальчик, и в то же время в нем такая дивная, непоколебимая твердость! Верую и исповедую, что Евгений Родионов совершил подвиг, достойный канонизации».
ПАМЯТИ ЕВГЕНИЯ РОДИОНОВА
Молюсь за упокой, стары слова,
Душа печалится, но утешает сладко
Сознание того, что Русь жива,
Что русский дух до сей поры загадка,
Которой так боится ворог-бес,
Перед которой вновь безсильны тати:
Пошел на смерть за православный крест
Русоволосый худенький солдатик.
Ушел он в тот простор нездешних мест,
Где встречь ему выходит Богоматерь…
Валентина Ефимовская, СПб
"ХОТЬ И УМЕР, А ЖИВЁШЬ"
Зачем мы держим дома сотни фотографий в альбомах и россыпью — заплатки для памяти, или чтобы не забыть? Грустно мне, когда я разглядываю свое фотографическое детство и хочется за-плакать от невозможности вернуться назад. Вот мы вместе с папой и мамой в Кисловодске, и никто из нас не знает, что нам предстоит испытать. «Неужели это я? — с недоумением думаю, глядя на белоголового, чуть знакомого мальчишку в тюбетейке и с гипсом на правой руке. — Хочешь, я расскажу тебе будущую жизнь до мельчайших подробностей?» — говорю я нынешний. Но, слава Богу, пятикласснику Саше это неинтересно.
Люди пытаются заглянуть в будущее, но вряд ли это знание принесет им пользу. Пять раз присылал я к маме фотографа сделать ее портрет, и каждый раз маме не нравились фотографии: старость, если честно, не украшает человека внешне. Поэтому на могильном кресте я укрепил самую красивую маму из всех фотографий — веселую, молодую, цветущую, когда она родила меня в 32 года. Знаю, что мама мой выбор одобрила…
ФОТОГРАФИЯ
В сердце дунет ветер тонкий,
И летишь, летишь стремглав,
А любовь на фотопленке
Душу держит за рукав.
У забвения, как птица,
По зерну крадет — и что ж?
Не пускает распылиться,
Хоть и умер, а живешь —
Не вовсю, а в сотой доле,
Под сурдинку и во сне,
Словно бродишь где-то в поле
В запредельной стороне.
Все, что мило, зримо, живо,
Повторяет свой полет,
Если ангел объектива
Под крыло твой мир берет.
Арсений Тарковский †1989
"А ОН ТЯНУЛСЯ ВВЕРХ УПРЯМО"
Теперь не скрыть мне уже, что я люблю поэзию: почти к каждой «былинке» подобрал стихотворение. А можно, читатель, поделиться с вами еще одним — очень уж хочется поделиться? Можно — без повода? Тогда слушайте:
СЛУЧАЙНОСТЬ
Упало семечко у шпалы,
И стебель выгнал два листа.
Его трепало ветром шалым,
Когда летели поезда.
А он тянулся вверх упрямо
Навстречу счастью своему.
Он знать не знал, какая драма
Судьбой готовится ему.
Дичок, наивный отпрыск леса,
Он мир воспринял, как родню.
Но вдруг тупой удар железа
Его подрезал на корню.
Колеса лязгнули, и небо
Над ним померкло навсегда.
И было бы просить нелепо:
— Остановите поезда!
Сергей Каширин, СПб
"КОГДА_ТО И Я НЕ УБИТЬ НЕ МОГ"
Давние грехи вылезают наружу, будто осколки из тела солдата. Душа вобрала их, а совесть схоронила до времени.
…Мне было 14 лет, и я увлекался игрой в настольный теннис. Однажды в Доме офицеров, где проходили тренировки, мы перекидывали мячик со школьным другом. Я сильно ударил — и мячик, неожиданно отскочив, попал в пространство между оконными рамами. Бросился его доставать и с ужасом увидел, что мячик лежит посреди страшных черных остроносых существ с крыльями — это летучие мыши вернулись в гнездо после ночной охоты. Глупость всегда внезапна — приятель поджег пластмассовый шарик и бросил ярко горящее пламя на головы несчастных животных. Как они запищали-заплакали, пытаясь спастись! Но я тоже кинул на них еще один огненный шар… Теперь-то я знаю, что это безобидные существа, и мне жалко их до слез. «Прости меня и за это», — прошу у Господа, но к жизни убитых мучительной смертью тварей уже не вернешь… Однако их предсмертный писк восстал в моей памяти и безпрестанно звучит в ушах…
Нечто подобное испытал и старец Силуан Афонский: «Как-то у меня в магазине (старец был на послушании эконома. — А.Р.) завелись летучие мыши, и я облил их кипятком и пролил много слез из-за этого — и с тех пор никогда не обижал я тварь».
ЛЮБЛЮ ВСЕ ЖИВОЕ
Когда-то и я не убить не мог,
Что б ни летело над головой.
Садился за весла — ружье между ног,
Шел в чащу — заране взводил курок,
На жатву брал дробовик с собой.
Стрелял и коршуна и воробья,
Не разбираясь — друзья? враги?
А ныне на ток хожу без ружья,
Катаюсь на озере без остроги.
Доверие птиц умею ценить.
Бывает легко на душе, когда
Случайно удастся жизнь сохранить
Птенцу, упавшему из гнезда.
Себя самого узнать не могу.
Осинки в лесу зазря не срублю,
В корнях родничок, что клад, берегу,
На муравейник не наступлю, —
Люблю все живое,
Живых люблю.
Александр Яшин †1968