Может быть, я отцвел в твоих глазах,
может быть, таких как я уж нет в помине
ни в словах твоих, ни в образах-мечтах…
Кто же нарисован на картине?
Я ж выбрасываю шелуху и пыль,
слов ненужных тяжкий груз,
и люблю не меньше чем любил,
и рисую между нами плюс.
Мне сейчас светло и хорошо:
нет обид, лишь ясное желание-
быть счастливым немножечко еще,
навсегда, быть может на прощанье.
И чего в столицах нам решать,
и выискивать в толпе - кого не зная.
Шепотом себе вновь обещать –
все в порядке… А душа больная
рвется все куда-то, все спешит
вырваться из вязкой тени были
и не глубоко в себе любить,
и выдавать себя: ведь мы же не забыли
в своих столицах о смехе и слезах,
ведь не забыты мороз и вечера.
Ты помнишь сияние в глазах,
как часто было нам домой пора.