Анатолий Лемыш
В раме окна моего, что ни вечер, иная картина.
Призрачным заревом высвечен, хаос домов и дерев
То от кармина неистов,
то в грубой штриховке сангины,
То растворяется в мареве, тихой пастелью сгорев.
Чай заварю и наполню стаканы клубящейся медью,
И, обжигаясь, гляжу на сраженья небесных громад.
Там то ночная гроза хлещет озеро огненной плетью,
То осыпается в темень лесов звездопад.
Отворотясь от окна, всю вселенную шторой задернув,
Ты неприкаянно бродишь в табачном дыму,
То разразишься тирадой, угрюмой и вздорной,
То улыбнешься чему-то - невидимому, своему.
Вся твоя сила бенгальская, ртутная и колдовская,
Угомонилась на время - надолго ли? - опустошив
Душу, как страсть или тиф;
словно девку тебя истаскала,
Бросив в печали и смуте, и вещего зренья лишив.
Так, сокровенно сгорая, на грани звенящего нерва,
В нашей ночной комнатенке ведут, изнывая, борьбу
Черная магия духа - и белая магия неба,
Переплавляясь в стихи и судьбу.
Как нас качают весы - то ли бешенства,
то ли блаженства!
И все-таки - это тобою, тобою освящена
Магия неуловимого, ветреного совершенства,
Вставленного в высокую раму окна!