Какая-то в державе датской гниль!
Здесь пахнет сыростью, погостом и подвалом,
и черной плесенью из Академии наук.
В порту, перевернувшись оверкиль,
ржавеют пароходы у причалов,
а меж домов раскинул сеть паук…
Ах, кстати! Можешь ли представить
себе, мой милый Фортинбрас?
По улицам, средь бела дня гуляют,
здесь тени бывших королей!
И это никого нисколько не пугает,
включая женщин и грудных детей.
Из ратуши глашатай каждый час,
исправно объявляет карнавалы,
и бьет в набат. Чего же удивляться,
что в Дании так много сумасшедших?
Все граждане похмельны, и устало
глядят на всё, что не касается вина
и угощенья. Что отмечают - свадьбу
иль поминки, никто не помнит. Ночь длинна,
и запах тленья напоминает об ушедших
днях… Полковник ныне
способен дослужиться до престола,
как в Греции или в Аргентине.
Различье климатических условий, не
позволяет говорить – «переворот»,
и, стало быть, считаем, что причиной -
народ, хоть это вызывает изумленье.
Бежать в Норвегию, как мне
советуешь ты, милый Фортинбрас,
иль надо оказать сопротивленье? -
Вот в чем теперь вопрос! Весьма
возможно, что в державе все прогнило.
Ты помнишь, говорил я будто Дания - тюрьма?
Была - тюрьма, теперь, скорей - могила.