.
.
В полуночи сокрыты знаки лун,
Смотрящихся в себя,
И Ониксовый Лев
Когтями гладит пряди струн,
В объятьях небосклон согрев.
В могучей гриве жемчуг звёзд,
Вздыхая рябь,
Тихонько тонет.
Вспорхнул пугливый дрозд
В почтительном поклоне
Пред таинством часов,
Растаявших за оком,
Застывших на двенадцатом
Ударе, словно слов
Недвижный кокон.
Супруги в чёрном
Накрывают тротуары
Траурным покровом:
Зонтики по парам
От постылых звездопадов.
От заката до заката
Ониксовых гор
Растянуты хребты,
Где бродит гордый Гор
С опорой на костыль.
Последние ступени на вершину
Преодолел погибший Бог.
Он встал, как вкопанный
Мертвец наполовину,
Под землю скрыв колонны ног.
Я видела всё это из окна
Пустой квартиры грёз:
Всё это – там, а я…
Изранена, как та луна,
Что плачет, не имея слёз
Сказать, как тяжело
Сиять в году
Все 364 дня
И отдыхать в своём саду
Лишь ночь всему назло.