Позволь, пожалуйста, великий гений, мне,
Поклоннице столь жалкой пред тобою,
Поговорить с тобой о чувствах, запертых в душе.
С тобой... О, если бы! Я обольщаюсь, лишь с собою.
Так многое мне хочется тебе сказать...
Но как велик твой дар ты сам, конечно, знаешь.
Вот, если б я могла тебе свои творенья почитать,
Да только слушать ты мои стихи не станешь.
Не оттого, что ты сегодня так далек
И для тебя земной удел неинтересен,
Но потому, что гений твой, как небеса высок,
А мой ничтожный писк бесплоден, бесполезен...
Позволь мне лишь однажды написать к тебе
О том, как сердце переполнено тобою,
О затаённой грусти по твоей судьбе.
Ты далеко, а в этом мире все теперь иное.
Иные рифмы пишутся иным пером,
Иные идеалы, сущность устремлений.
Увы, ведь это жизнь с изменчивым ее лицом,
Столь непохожим у эпох, времен и поколений.
Но ты в стихах своих остался на земле,
Твоя Россия до краев полна тобою.
Я вижу в Болдино тебя, сидящим на скамье,
Где ты писал когда-то, вдохновленный тишиною.
Воображенье мне рисует старую тетрадь.
Как небо звездами, она влечет слогами.
Твой карандаш, что конь ретивый по страницам мчится вскачь
И сыплет рифмами, как парк осенний желтыми листами.
Твоя унылая осенняя пора
Покоя навсегда меня лишила.
Хочу увидеть лес, что видели твои глаза,
Услышать тишину, что сердцу твоему была так мИла.
Не раз я мысленно бродила за тобой
По золотом листвы усыпанным дорожкам.
И по искрящей снегом невской мостовой
В санях катилась в след твоим веселым шумным дрожкам.
Я так больна судьбой твоею роковой.
О, если б можно было в прошлом очутиться,
На миг лишь ощутить, чем ты дышал, что двигало тобой,
В стихах твоих воспетом Петербурге раствориться.
Неинтересна мне дрянной толпы молва
О тяжких всех, в каких ты был порой весьма успешен.
Мы все пред Богом во грехах, что ночи чёрной покрова...
Как сказано, брось камень первым, чей по жизни путь безгрешен.
Твой образ страстный неотступно предо мной.
Раскрытая тетрадь, перо, чернильница и свечи,
И одинокий силуэт под опадающей осеннею листвой,
И взгляд, сквозь время и пространство устремленный в вечно.
Ты не услышишь, не узнаешь обо мне,
Любовь мою к тебе ничем ты не измеришь.
Благодарю за то, что жил на этой ты земле. Но ты ушел.
И жалких проб пера моих, увы, а может к счастью не оценишь.
2006