Зам.редактора журнала
"Молодая Гвардия"
13 ноября 2008 г. известному русскому поэту
исполняется 60 лет!
Многая и благая лета!
В РОДНОЙ ДЕРЕВНЕ
Вместо речки – ручеек,
продан детства дом.
И в окошке огонек
скрыт глубоким сном.
Всё чужое: дом не тот,
и не тот забор,
пес рычащий у ворот
и недобрый взор.
десь ли я играл в лапту
и гонял гусей?
Здесь ли высмотрел мечту
жизни всей своей?
Ухожу, и боль тоски
сердце бередит,
словно вслед из-под руки
бабушка глядит…
12 июля 2007
* * *
Солнце садится в октябрьскую хмарь,
золото кленов на землю стекает.
В парке остывшем холодный фонарь
неописуемый свет источает.
Под фонарем на скамейке один
я созерцаю распутную осень.
Золото кленов, берез и осин,
тонко звеня, ударяется оземь.
Потусторонне сияет фонарь,
дней отлетевших сгущая смешенье.
Золото льется и льется янтарь
в мертвом, до дрожи холодном свеченье.
Слышатся шорохи в близкой тени.
Тихо колышутся ветви рябины.
Гаснут во мраке опавшие дни.
Гроздья рябины горят, как рубины.
31 октября 2007
НАКАНУНЕ
Хохот стоит над простором страны.
Вопли бесовские – в телерекламе.
В этом похабно галдящем бедламе
звуки родные уже не слышны.
Дикторов мерзких картавая речь.
Невыносимой попсы завыванья…
Знает о скором конце испытанья
Архистратига сияющий меч.
Наши сердца перед кровью большой
стойкой пропитаны анестезией.
Черные тучи плывут над Россией,
хмурое небо висит над Москвой…
3 февраля 2008
* * *
Пока еще на улице светло,
короткий день пока не сдался ночи,
я буду сквозь оконное стекло
глазами ввысь стремиться что есть мочи.
Пробив густую плотность облаков,
мой взгляд прорвется к вышнему пределу,
я вновь увижу лучший из миров,
и стихнет всё, что в сердце наболело.
Я разглядеть сумею в мире том
живой, на миг блеснувший луч надежды,
его огнем таинственным влеком,
в его мгновенном свете неземном
я почерпну духовных сил, как прежде.
И будет день февральский стыть в окне,
и скоро серый воздух взгляд заполнит,
и грусть моя воротится ко мне,
и тяжесть в сердце о себе напомнит…
13 февраля 2008
* * *
Превратили в хохмаческий бред
стон российских народов…
Нас, не избранных, сводит на нет
власть моральных уродов.
Мы сгораем в безумном плену
их кровавых доходов.
Каждый день добивает страну
жизнь моральных уродов.
Бог от нас, от не сдавшихся, ждет
сердца яростных всходов.
И одно лишь Россию спасет —
смерть моральных уродов.
16 апреля 2008
НА ПЕРЕЛОМЕ
Памяти Николая Кузина
Мое уходит поколенье,
друзья уходят навсегда —
надежд познавшие крушенье
в несносно подлые года.
Ожгло предательское время
огнем коварства их сердца,
оно не совместимо с теми,
кто верен правде до конца.
Друзей высокая дорога
откроет времени печаль
другим годам… Еще немного —
мы все уйдем в глухую даль,
последние, кто в поколенье
хранит отцов великий дух
и в ком Победы отраженье
таят глаза, душа и слух,
кто чуда ждал в растленном Доме,
жить не желая без борьбы,
служа любви на переломе
России, мира и судьбы.
20 апреля 2008
* * *
Под весенним дождем я брожу день за днем,
не грустя, не жалея уже ни о чем.
И плывет над асфальтом апрельских аллей
аромат распустившихся тополей.
Первой ласковой зеленью полнится взгляд.
Но глаза любоваться весной не хотят.
Непонятной тревогой взволнована грудь.
Даже ночь не снимает смятенья ничуть.
Может, это расшатаны нервы совсем —
я себя не могу успокоить ничем.
И бреду словно тень в беспокойстве своем
под весенним, под нежным, под тихим дождем…
21 апреля 2008
* * *
И сирень, и каштан расцвели под окном,
значит, жизнь повернулась на лето.
Я запью эту радость печальным вином
горьковато-усталого цвета.
Отчего же не радует больше весна?
Что случилось во мне и в природе?
На каштанах и вишнях цветов белизна —
весть о скорой ненастной погоде.
Обезцветит ненастье сиреневый куст,
лепестки разлетятся по свету.
Снова сердце сожмет непонятная грусть —
значит, время приблизится к лету.
В тополиной метели осветится взгляд,
устремленный в небесную просинь.
И глядишь — одуванчики вдруг отгорят…
Значит, жизнь повернется на осень…
14 мая 2008
* * *
Не грусти, ты был поэтом.
Это что-то в мире значит.
Жизнь твоя надежды светом
для отверженных маячит.
Что с того, что небо хмуро
и деревья клонит ветер…
Не гляди на мир понуро,
всё познав на белом свете.
Было трудно. Было горько.
Одиноко. Ну так что же?
Ведь в окне – сияла зорька,
и тебя – любили тоже…
И в любимом, влажном взоре
ярких звезд играли блики…
Видел ты закат над морем,
журавлей ты слышал клики.
Все равно настанет лето.
Всадник ветра прочь ускачет.
Оглянись: ты был поэтом.
Это в мире что-то значит…
24 мая 2008
* * *
Пасмурный вечер, тяжелые тучи,
трепет листвы на кустах…
Нет, мне уже никогда не наскучит
серая муть в небесах.
Ветер и дождь в среднерусской природе
грустному сердцу нужней,
в этой холодной ненастной погоде
легче ему и вольней.
Взгляд мой оживший спокоен и светел.
Сладостно дышится мне.
Скоро и сам я как дождь и как ветер
буду в родной стороне…
25 мая 2008
ПОРУКА
Что ты скажешь мне, Алена,
через двадцать быстрых лет?..
1988 г.
Точно ветер за спиною,
как звезды мелькнувшей свет,
просвистели надо мною
эти двадцать быстрых лет.
Дни семейной непогоды
пережили ты и я.
Уместилась в эти годы
вся, Алена, жизнь твоя.
Ты студентка, ты большая,
детство кончилось, и вот,
мир собою украшая,
смело входишь в зрелый год.
Мне одна теперь порука
в окруженье грозных сил:
если вдруг дождусь я внука, —
значит, не напрасно жил.
25 июня 2008
* * *
Белая акация в сквере городском
тихо осыпается медленным дождем.
На траве в сиянии золотых лучей
мирно чистит перышки стая голубей.
От акаций стелется бесподобный дух,
и порхает в воздухе голубиный пух.
Вспоминать не хочется ни о чем другом
благодатным вечером в сквере городском.
5 июля 2008
В ПЛЕНУ
Позабыв об отваге,
проморгали страну.
Вся Россия — концлагерь.
Мы — в позорном плену.
Наших предков свершенья
стали здесь не нужны.
И смешны возмущенья,
и обиды — смешны.
Наши «братья» для смеху
подло кинули нас.
Мы врагам на потеху
сдали Крым и Кавказ.
Иномарки и тряпки
оказались нужней,
и шуршащие бабки
стали чувствам родней.
Мы на баксы и жвачку
разменяли страну.
И стоим враскорячку
в этом телеплену…
20 июля 2008
* * *
Июльский полдень, половина лета.
Сияет солнце в синей высоте.
Цветы в полях под океаном света —
любовь Творца к тончайшей красоте.
Предназначенье нашей жизни бренной —
не объяснить, не разгадать вовек.
Есть два созданья высших во Вселенной,
Божественных — цветок и человек.
Волнует высь упругими лучами
природы летней трепетную кровь.
В сиянье поля нежными цветами
Бог выражает нам свою любовь.
И если в ком-то мы души не чаем, —
волненье дышит и у нас в крови.
Даря цветы, друг другу мы вручаем
частицу той Божественной любви.
23 июля 2008
ЧУЖИЕ
Одна и другая — чужие,
и нас по краям развели
две силы — Москва и Россия,
два полюса русской земли.
Нам стала враждебна столица.
Нас выгодней перемолоть.
Не сможем мы с ней породниться
и слиться в единую плоть.
Она всё черней и развратней,
ей грязные слаще слова.
Всё дальше и всё безвозвратней
уходит от русских Москва.
И скоро, ощеряясь клыками,
спеша опуститься в Содом,
она всем идущим за нами
устроит кровавый погром.
27 июля 2008
* * *
Да, мы на мир посмотрели,
к призрачной цели спеша…
Вот мы с тобой постарели…
Что ж ты всё плачешь, душа?
Ты всё никак не лишишься
силы огня своего,
ты всё никак не смиришься
с подлостью мира сего.
Знать бы, зачем, отчего же
ты мне досталась такой,
ведать бы, Господи Боже,
что мне поделать с тобой…
1 августа 2008
* * *
Ушел июль, и лето — на закате,
короче дни, прохладней вечера.
Я не жалею больше об утрате
бессонных гроз, гремевших до утра.
Прошедших лет не повернуть обратно.
Зеленым листьям суждено истлеть.
И обо всём, ушедшем безвозвратно,
довольно мне грустить и сожалеть.
Всё на земле уходит и проходит.
И скоро листья с ветром улетят.
Лишь облака и звезды в небосводе
на нас глазами вечности глядят.
Но верю, вновь зерном нальется колос,
цветок опавший снова расцветет,
и этот Божий дар — мой грустный голос
средь облаков и звезд не пропадет.
5 августа 2008
НА РУИНАХ ЦХИНВАЛА
Им долго жить в разрухе и печали,
золой и пеплом их не Бог занес…
Играл оркестр в разгромленном Цхинвале,
и невозможно было спрятать слез.
Больной стране еще одним уроком
предстала эта общая беда.
В зияющих, пустых глазницах окон
застыл предсмертный ужас навсегда.
Торжественно-молитвенные звуки
лились над черной копотью домов.
Росла надежда — этот свет Христов, —
в глазах, остывших от сердечной муки.
Услышав и запомнив каждый взрыв,
все обойдя руины и воронки
и скорбный лик ладонями закрыв,
стояла Богородица в сторонке.
Играл оркестр, во тьме горели свечи,
вокруг умолкли птичьи голоса,
и слушали недвижно небеса
его звучанье в этот горький вечер.
Поджали когти ястребы войны,
но жаждут жертв кавказские капканы.
Уж сколько лет разорванной страны
кровоточат бесчисленные раны!
Над нами Божьей Матери покров —
как изболевших душ анестезия.
Нас крепче свяжет пролитая кровь,
Осетия, Абхазия, Россия…
23 августа 2008