На выставке «Православная Русь» подошла знакомая инокиня из Ивановского Свято-Введенского монастыря с запиской: «Дорогой Александр Григорьевич! Мне кажется, что Вы на нас серди-тесь, может быть, я вас обидела. Простите. Мы вас очень любим и ценим. Всегда вспоминаем вас с благодарностью. С любовью о Господе, монахиня И».
Ответ. «Да нет, матушка, это я виноват перед вами: ездил-ездил — и вдруг перестал. Есть на то несколько причин. Недавно вернулся вот из Пюхтицы, был на празднике Покрова Пресвятой Богородицы. И встретили ласково, и условия для паломников прекрасные. Да и шесть монастырских служб за четыре дня, кажется, не так много. Но теперь я стал уставать так, что в храме присаживаюсь на скамеечку где-нибудь поближе к пожилым монахиням и так провожу службу. Стыдно сказать, но нет сил! То ли в бурной молодости поистратился, то ли болячки возраста дают себя знать. А делать послабления в монастырях не любят, и с этим я полностью согласен. Никогда не забуду, как страдающая водянкой монахиня в Пюхтице со специальной коляской и костылями добирается до храма, а впереди еще служба. Или молодой монашек в вашей обители целый день лежал пластом по болезни, но на службу, еле передвигая ноги, все же шел… Радости нет у меня, одна непроходимая усталость…
Поэтому мне стыдно, что люди могут преодолевать себя ради Бога, а я нет; мне все становится безразличным, скорее бы на кровать. А внешне со мной все в порядке, только, наверное, злость на лице. Но я все равно вернусь к вам, волю соберу — и вернусь… Помолитесь за меня. Пожалуйста…»
К нашему стенду на выставке подходит симпатичный мужчина.
— Вы помните меня, Александр Григорьевич? Два года назад после заключения пришел в редакцию за советом. Вы сказали, чтобы я как можно скорее брался за любую, пусть грязную, но честную работу. Еще 30 рублей одолжили. Знаете, все так здорово устроилось тогда — теперь я твердо стою на ногах, — благодарит он.
А его ясные глаза подтверждают, что это правда.
ВИШНЯ
Такая накладка однажды нелепая вышла,
А, может быть, мудрость земная в том скрыта была, —
В тюремном дворе расцвела белоснежная вишня
И запахом меда все камеры вдруг залила.
Суровые зеки, видавшие виды ребята,
Которые все испытали на этой земле.
Припомнили вдруг, что мальчишками были когда-то,
И белые вишни для них расцветали во мгле.
Начальник тюрьмы озирал это чудо устало,
Мильоны инструкций он, кажется, знал назубок,
А вишня цвела не по правилу, не по уставу,
И он запретить это дело, представьте, не мог.
Брехали собаки, гремело железо упрямо,
Солдат с пулеметом безсонно стоял на посту,
А вишня цвела и, как добрая, мудрая мама,
Сынам своим бедным дарила свою доброту.
Иван Стремяков, СПб
"ОСЕНЬ ОБЕЩАЛА:"Я ОЗОЛОЧУ"
Первый робкий снежок ложится на зеленые листья. Им зябко и тяжело, и при случае они стараются сбросить с себя промерзшие, но еще не слежавшиеся комочки, чтобы обогреться на осен-нем ветру. Но и ветер стал злым и пронзительным, так и норовит оторвать листок от родной ветки; самые слабые уже плывут к земле, а стойкие еще долго будут держаться за ветку, а значит, за жизнь…
ЗОЛОТОЕ СЛОВО
Осень обещала: «Я озолочу».
А зима сказала: «Как я захочу».
А весна сказала: «Ну-ка, ну, зима».
И весна настала. Всюду кутерьма.
Солнце золотится. Лютик — золотой.
Речка серебрится и шалит водой.
Родилась на воле, залила луга,
Затопила поле, стерла берега.
Там, где не достала, — лютик золотой,
Желтый одуванчик — будет и седой.
Осень обещала. Помогла весна.
Ну, зима, пропала, хоть была сильна.
Константин Бальмонт †1942
Дарю свою очередную книгу знакомому священнику. «Ты подражаешь Розанову», — вместо благодарности говорит он, и я чувствую в его словах зависть. Дома открыл единственный томик философа — «Уединенное» — и стал разбирать, что же мои скромные «записки» без зазрения присвоили себе из огромного и порой парадоксального наследия мыслителя. И, кажется, нашел: «Я ввел в литературу самое мелочное, мимолетное, невидимые движения души, паутинки быта… Мелочи суть мои «боги»… — писал он.
А во вступительном слове к изданию А.Николюкин заметил: «Розанов создал вершину жанра, за которой десятилетия спустя последовали все наши «камешки на ладони», «затеси», «бухтины вологодские», «мгновения». (От себя добавлю — «крохотки», «крупинки», «записки», «стихи в прозе» и пр.).
Но я признаюсь вам как на духу: когда я начинал «записки», я знать ничего не знал об этом философе. Поэтому мне, конечно, приятно, что образованный священник возвел меня в ранг последователей Василия Васильевича Розанова (1856 — †23 января 1919).
И еще скажу по секрету: я пишу «Былинки», и у меня тоже появились подражатели…
«Пусть каждый из вас замечает и записывает свои поступки и душевные движения, как бы с намерением сообщить это друг другу; и будьте уверены, что, стыдясь известности, непременно перестанем грешить и даже содержать в мыслях что-нибудь худое». Св.Антоний Великий, IV век. «Добротолюбие»,Т.I.
А священник говорит: «Розанов…»
Настанет день — исчезну я,
А в этой комнате пустой
Все то же будет: стол, скамья
Да образ, древний и простой.
И так же будет залетать
Цветная бабочка в шелку —
Порхать, шуршать и трепетать
По голубому потолку.
И так же будет неба дно
Смотреть в открытое окно,
И море ровной синевой
Манить в простор пустынный свой.
Иван Бунин, †1953
"АНАСТАСИЯ -ТИХОЕ ВЕСЕЛЬЕ"
Свое — чужое и вдалеке… За все годы только и слов: «Здавствуйте, многоуважаемый Александр Григорьевич! Огромный привет из столицы от дочери, зятя и внука. Анастасия». 14 слов, плюс компьютерная рожица за 6 лет — 2,33 слова в год: «Что посеешь, то и пожнешь…» Да нет же, нет, не сеял я вражды с родной дочерью; с матерью ее развелся – это так, но разве родная кровь платит ненавистью за проступки родителей? Боль моя растворилась в виртуальной пустоте. Но боль-то настоящая, ее хлопком по клавише не сбросишь… «Но некоторые дети что делают? Бежит, как освободившийся от привязи теленок, думает, что действительно освободился. А каков результат? Или задушится оборванной веревкой своей, или упадет куда-нибудь в пропасть, или будет съеден волком». Старец Паисий Святогорец.
Давно не жду от жизни утешенья,
Но дал Господь то, от чего отвык —
Анастасия — тихое веселье.
Анастасия — чистый мой родник.
За что сие? К чему мне эта встреча?
Утраты мне уже не понести.
Ни оплатить, ни оправдаться нечем:
Я долго шел, я умер на пути.
Не потому ль безкровными устами,
Кровавя грудь, шепчу кровавый стих:
Зачем иметь, коль вынужден оставить?
Прощай, родник, — живи собой других.
Иеромонах Роман(Матюшин)
Говорю журналисту: «Слово «коридор» пишется с одним «р». — «А пусть корректор поправит». Ладно, пусть.
Говорю другому журналисту: «Прилагательное «бешеный» пишется с одним «н». — «А у меня компьютер это не считает ошибкой». Ладно, раз такое дело. «Набери выражение «раНеный солдат» и «ранеННый на поле боя солдат». Ну и что твой грамотей-компьютер показывает?» Я принес сборник диктантов 50-х годов, по которым учился, и мы будем осваивать русский язык — надо же когда-нибудь начинать. И вы присоединяйтесь к нам, читатель. Только учтите, что в тексте сознательно допущены грамматические ошибки и отсутствуют знаки препинания, за исключением точек в конце предложений. А теперь за работу!
Диктант
ПЕРЕД ГРОЗОЙ
Я стоял на вершине пологого холма передо мною то золотым то посеребреным морем раскинулась и пестрела спелая рожь. Но ни бегало зыби по этому морю, ни струился душный воздух назревала гроза великая. Около меня солнце светило горячо и тускло но там за рожью не слишком далеко темно-синяя туча лежала грузной громадой на целой половине небосклона. Все изнывало под зловещим блеском последних солнечных лучей. Ни слыхать ни видать ни одной птицы попрятались даже воробьи. Я глядел на синюю громаду и смутно было на душе. Ну скорей же скорей думалось мне. Сверкни золотая змейка дрогни гром. Но туча не двигалась. Она попрежнему давила безмолвную землю... и только пухла да темнела. И вот наконец сорвалась буря и пошла потеха Я едва домой добежал. Визжит ветер мечется как бешенный мчатся рыжие низкие словно в клочья разорваные облака все закрутилось смешалось захлестал закачался отвесными столбами ръяный ливень молнии слепят огнистой зеленью стреляет как из пушки отрывистый гром запахло серой…
По И.С.Тургеневу, «Голуби»
ЧЕТ И НЕЧЕТ
Попробуешь слова сличить —
И аж мороз идет по коже!
Недаром «мучить» и «учить»
Звучит извечно столь похоже.
Но и бывает смысл иной,
Доподлинно необъяснимый:
Казнящий ли владел казной,
Или казной владел казнимый?
Земля и тля. Вина — вино.
Апрель и прель. Мороз и проседь…
Все это будто не одно,
Но от другого не отбросить!
Березка — розга. Лик и лак.
Увечить и увековечить…
Неужто это просто так,
Одна случайность —
Чет и нечет?
Леонид Мартынов †1980
"СТОЯЛ ПРОСЯЩИЙ ПОДАЯНЬЕ"
Подошли на выставке два молодых самоуверенных издателя с выпущенной ими книгой: «Мы оплачиваем тираж газеты, а вы красиво пишете о нас и нашей книге в газете». Книгу я оставил себе в качестве трофея… Справедливости ради скажу, что сама книга замечательная — «Протоиерей Борис Николаевский. Духовные беседы», 2003. Вот о.Борис по св.Иоанну Златоусту разъясняет, как надо исполнять заповедь о милостыне:
— Один подает милостыню, потому что этот человек по природе добрый, он не может спокойно пройти мимо горя чужого;
— Иной подает потому, что у него есть лишние деньги и у него в этот момент было хорошее настроение;
— Иной подает, чтобы его похвалили те, которые видят его доброе дело;
— Иной подает, потому что ему приятно, самому радостно бывает после этого. И он хочет еще раз испытать эту радость;
— Иной подает в надежде, что его Господь на том свете по-милует, освободит от муки вечной. Ведь Он Сам обещал: «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут». Такой человек, грубо выражаясь, хочет обязать Господа Бога заставить помиловать его;
— Иной подает с брезгливостью, чтобы рваный и драный нищий не ходил за ним. Дать поскорее, и с глаз долой;
— Иной — подобно этому подает, чтобы отвязаться: идет — просит — надоел;
— А еще один подает, чтобы выполнить заповедь Господа: Просящему у тебя дай!(Мф.5,42).
А как подаем мы?!
НИЩИЙ
У врат обители святой
Стоял просящий подаянья
Бедняк иссохший, чуть живой
От глада, жажды и страданья.
Куска лишь хлеба он просил,
И взор являл живую муку,
И кто-то камень положил
В его протянутую руку.
Михаил Лермонтов †1841
Я не люблю технику, и она, соответственно, не любит меня. Точнее, я, как могу, пользуюсь ее услугами, но совершенно не в состоянии понять, почему мой голос в телефонной трубке слышен так далеко. Первоклашки с непринужденной легкостью властвуют над компьютером, а уж мобильник с его безчисленными и, на мой взгляд, ненужными функциями для них только простенькая забава. Я безсилен понять «систему», а чтение специальной литературы «для чайников» показывает мою безпросветную тупость.
Что делать? Да ничего: сберечь с потом завоеванные у техники навыки и по-прежнему наслаждаться неповторимым запахом типографской краски и читать хорошие книги не в электронном виде, а как и паривык, медленно переворачивая страницы. От книги веет человеческим теплом…
"В КАКОЙ ЗЕМЛЕ, В КАКОЙ МОГИЛЕ?"
ПЛАЧ
В шинели, порохом пропахшей,
вернись, мой без вести пропавший, —
я жду тебя! Я жду тебя!..
Прижаться бы к щеке колючей,
оплакать бы слезой горючей, —
но где же ты? Но где же ты?..
Иссякла писем вереница,
а мне еще твой голос снится:
«О, не забудь! О, не забудь!..»
…Я встречу смерть свою без страха,
но видеть бы хоть горстку праха, —
хоть искру вечного огня!
В какой земле, в какой могиле,
по-братски тесной и немилой,
ты ждешь меня? Ты ждешь меня.
Николай Астафьев, СПб
Сотни тысяч пропавших без вести оставила после себя Вели-кая Отечественная война. И сейчас за год в нашей внешне мирной жизни в России исчезает 70000 человек. До последней минуты рыдают матери над выцветшими фотографиями своих безвозвратных сынов, лишь чутким сердцем ведая об их судьбе на земле. Бывали счастливицы, к которым сквозь годы приходили весточки о могилке, или постаревшие и изувеченные, но живые кровиночки.
Как молиться за них: «о здравии» или «о упокоении»? В одной из телепередач митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл ответил на этот трудный вопрос советом Псково-Печерских старцев: «Молитесь о пропавших, как о живых, до тех пор, пока не подойдет естественный предел их жизни. А после уже, конечно, ваша молитва должна быть о упокоении их душ перед Господом».
Анны, Натальи, Татьяны, Лидии
Да Александры, а также Марии…
Сколько, Россия, твоих дочерей
Ждет возвращенья своих сыновей.
А сыновья не спешат возвратиться,
С ними уже ничего не случится…
С ними уже все случилось, ей-ей!
Канули в вечность. Ждут матерей.
Михаил Аникин, СПб