На тёмных снах, на пробужденьях зрячих,
судьба, судьба, крепка твоя печать,
но на лице, которое не спрячешь
ты не смогла страданье написать.
И нет раба в твоей унылой пытке,
покуда воля тяжкая дана
всё заслонить гордынею улыбки
и смуту жизни испивать до дна.
До пустоты, до гибельного донца,
что почернее чёрной полосы...
Пускай глаза наплачутся от солнца,
чтоб о себе не обронить слезы.
Пока искрят каменья дум тяжёлых,
воскурим стих, пуская сладкий дым.
Пойдём туда, где любят нас весёлых,
и за любовь весельем воздадим.
И если жизнь свою не переделать
земным усильем бедного творца,
пускай встаёт над сумрачным уделом
хотя бы вызов светлого лица.