Я убивал неверного в себе,
Душил, топтал, топил в душе бездонной,
Не прятал в беспорядочной стрельбе,
А он не дохнет, как заговоренный.
Я не кормил и не давал воды,
Гнал за порог, разутым в лютый холод,
Сжигал в безжалостном огне его труды,
А он живехонек, силен и так-же молод.
А он молчит, ни жалоб , ни обид,
Ни слезы не владеют им, ни злоба...
Лишь как и прежде на своем стоит
И мне клянется в верности до гроба.