нет, я не хочу всё и сразу,
я просто хочу быть в этой палате единственной больной
и единственной заразной.
зороастрийскими взорами - порознь, уже всё замазано
в окнах уборных,
не видно плащаницу,
только неубраную пшеницу не дрогнет тело примять.
память мою не унять, у неё есть на каждое его "нет"
ещё пять, на каждое его "дай" готовое кожу снять лицо.
как в море распухших, осклабившихся мертвецов
ловит якорь и боцман видит свою добычу,
так бегут на ловцов эти звери,так зеваки всегда в эти морды пальцами злобно тычут.
затыкаются взоры, замазаны бельма в глазницах,
спящие, дряблые и осунувшиеся зеницы.
ночь.
черепа лобызают друг-другу уста и невмочь им дождаться кожи.
что же ты не бежишь из больницы? мне неловко здоровой рядиться.
я сползаю со стен столицы,
натыкаюсь на колья, которые брызжут семенем.
разцарапываю вкровь себе ягодицы о спицы бабушки-единицы времени.
мои пальцы плетут паутину,боги гонят скотину на водопой.
у него со мной танец лотоса на карантине, принимают таблетки в партере зрители,
партитуры раздаёт осьминог в кителе, телевидели мы его в вытрезвителе.
я на теле нахожу похоронки, расписания и послания из миров тонких
выжженые калёным зерном кофейным.
раньше таких как я называли феями, а теперь мы прикидываемся
машинками швейными и вы видите нити есть, а не литеры.
не тяните за волокно, вы же не видели, что я достаточно крепко завязала узелки на странице здесь.
просто я проживаю в Москве, а родня моя - в Питере.