Опрокинулось небо гигантской бездонной посудой
над рекой, поделив на двоих вместе с ней облака.
Между ними, сдувая молочную пенную груду,
ветер мечется сверху и гладит волной берега.
Здесь, вжимаясь в песок, можно жечь омертвевшие звенья
и бродить, по-пацански забравшись руками в карман,
и молчать ни о чём, и цедить сквозь травинку мгновенья,
отшвырнув иероглифы мыслей ногою в бурьян.
Через жёлтую толщу реки наблюдать, как резвятся
стайки шустрых мальков, распуская круги по воде,
забывать обо всем и мечтать навсегда потеряться,
растворившись от зноя слезой непролитой в нигде...