уж коль так долго мотаюсь туда-обратно
то мне был выдан вечностью проездной.
а здесь, как встарь, решают судьбу резней,
и шар земной - на деле - совсем квадратный
напомните, год который, ноль-ноль восьмой?
теперь понятно...
тем летом - сорок первого - на перроне
мне бабка в руку сунула васильки
они тогда росли у Москва-реки...
теперь немного громче кричат вороны,
зато почти невидимы воронки -
не те Нероны...
и новый гимн играют куранты в полночь
что раньше пели интер - нацио - нал.
дом на Покровском, комната, как подвал -
и две соседки рядом - луна и горечь -
и с потолка на плечи горы обвал,
на стенах - щелочь
и на щеках - созвездием безымянным.
и рот в крови - закушены удила
в руках у мойр не веретено - юла
кто здесь рожден, не ведает слова “странно”
и я все это выдержать не смогла...
а вы бы, Анна?
и мне стальная сила вполне знакома,
и я когда-то верила: промолчу...
нет! - улыбаться каждому палачу?
нет - ни дорог ни тропок обратно к дому...
и что осталось? - внятное: не хочу!
всему живому.
(из-за чего вернулась - в двух словах -
что не скрывается в джокондовской улыбке:
жизнь совершенна, как рассвет в горах,
как руки девушки, играющей на скрипке)