Откуда появился Исчезающий, Ранд и гадать не стал, а тот шагал к ним с неторопливой неумолимостью – хищник, двигающийся к своей жертве, застывшей под его взглядом. Люди расступались перед облачённой в чёрное фигурой, стараясь не смотреть на неё…
– Мне вообще не нужно было впутываться в ваше дело. Вообще нельзя было. – Дёрнув плечом, Том скинул со спины обёрнутый менестрелевым плащом узел и сунул его Ранду. – Позаботься об этом. Когда я скажу бежать, вы с Мэтом побежите и не остановитесь до самого Кэймлина…
– Я не понимаю, – сказал Ранд. Мурддраал был теперь не более чем в двадцати шагах. Ноги у юноши будто свинцом налились.
Том подтолкнул парней, каждого хлопнув по плечу рукой, чтобы те сделали хоть шаг, и Ранд нетвёрдо, на спотыкающихся ногах, побежал, сбоку – Мэт.
– Бегите! – Том тоже бросился бежать, с долгим, бессловесным рёвом. Но не за ребятами, а к Мурддраалу. Его руки широко взметнулись в стороны, словно он давал представление, и в руках блеснули кинжалы…
Р. Джордан, Око Мира
Ломким эхом струны – оглушительный вкус тишины,
Завершающий штрих на угасшем вечернем мольберте –
И слова менестреля, разбившие вдребезги сны
Как последний призыв и послание жизни и смерти.
Верно, стоит пройти паутиной избитых дорог,
Хрупким кружевом нот оплетая пределы исканий,
Чтобы музыкой сердца прочувствовать внутренний долг
И остаться собой в переменчивом мире желаний.
Верно, стоит шагать по помостам бесчисленных сцен
Сквозь узор человеческих душ, обручённых с молчаньем,
Чтобы зовом струны выводить на тропу перемен,
Пробуждая решимость в груди мелодичным касаньем.
Вечно звать за собой – по углям неостывших костров,
Перебором струны приглушив ежедневную косность,
По мостам, возведённым на камне возвышенных слов,
За мечтой, на огонь маяка, позабыв осторожность.
Он был верен себе в деревнях и больших городах,
На подмостках таверн и паркетах обеденных залов –
Эта верность сумела осилить подкравшийся страх
И скользнула в ладони зловещим молчаньем кинжалов.
Он любил эту жизнь, а она усмехалась в ответ
И свивала тропу с озорством избалованной девы –
И белел на висках отголоском отмеренных лет
След минувших побед и любви молодой королевы.
Он не предал себя, выбирая пожизненный путь,
Сохранив свою целостность в мире притворства и лести,
И донёс до сознанья других эту скрытую суть –
Вздох железной струны о цене человеческой чести.
Он любил эту жизнь, но шагнул за смертельный порог,
Чтоб остаться собой перед хищным броском Мурддраала,
И в минуту прощания коротко выслушал долг –
И в последний аккорд вплёл убийственный проблеск кинжала.
На дороге дорог он вступал в поединок с судьбой,
Никогда не бежал от себя, и был собран и честен,
И мелодией сердца связал свою душу с толпой –
И поднялся над смертью на крыльях родившихся песен…
(07 июля 2008 года)