Моей матери
Школьницей, начитавшейся Кафки и Стивена Кинга,
Может быть, я казалась не только случайным знакомым…
Продолжая себя ощущать побеждённой на ринге,
Снисходительными похвалами кормлю детский гонор.
Камни звуков катаю во рту преднамеренно долго:
Тяжелее читать, да весомей раздутая тема.
На полу покрываются пылью живые атоллы
Нераскрытых бестселлеров: выстроим новые стены!..
Кожа - лёд; хрупкий панцирь уже закалила жестокость:
Честно вытерпеть дважды – на третий вернуть с переплатой;
На себя брать всё больше, едва выполняя пол-столько,
Чтоб потом, «в своём праве», отбрасывать жалость обратно.
С вечным криком «Сама!»
инстинктивно вцепляюсь в предплечья;
Полагая: « – Так лучше», – мостить продолжаю дорогу,
Дабы в шею толкать ещё более слабых – далече,
В такт шагам выкликая весь список открытых пороков.
Я не то чтобы знаю, как надо, – а просто устала
От штормящей воды, поглотившей последний осколок.
Пусть не кровь – позвонки, –
пусть слюной будут склеены скалы…
Я всего лишь хочу заглушить фонетический голод.
28 апреля 2004 г.