По городу вечернему я плыл,
От бытия земного отрешаясь, –
Над куполами, крышами парил,
Не чувствуя чего-то и не зная.
Тот вечер был привычно тих и сир…
В знакомом переулке вдруг явился
Мне кто-то бодрый, познающий мир:
– Ты слышишь! Слышишь! Человек родился!
И запрокинутая голова,
И поза – укрощённое движенье,
Внимал красивый, чуткий, как сова,
Великим, удивительным мгновеньям…
Всё так же вечер лил на крыши ртуть,
На облака садился, алогрудый,
Ещё не ведал, что свершилось тут,
Любовь означив, будничное чудо.