все по классике - сердце в железе, там,
взгляды каменные, прочие пошлые истины
пассажиры рассаживаются по местам,
обнимаются; проводница молится истово
сумасшедшие сказки одеваются в плоть и кровь
- скоро будем покрыты укусами ярыми
уплываешь в вагон серебристой плотицей,
чистым воздухом, высвобожденным пожаром, и
словно будущее замкнуло, закоротило, запило
тепловым ударом в солнечное сплетение
и мараешь листы чистокровные набело,
из себя вывиваясь степным растением,
и по всем канонам машешь платочком вслед,
вытирая слезы, как в финальной сцене прописано
и вмерзаешь в камень - единственной болевой точкой,
мертвой бабочкой,
надолгим молчанием закулисным.