Все будет гораздо проще и жутче, чем думаешь ты:
Когда апельсиновым соком по стенам брызнут холсты,
Когда разбежится босая танцовщица по канату,
Потонет в багровой кляксе жизнь - обед и зарплата,
Невиданная годами -
Bordeaux в граненом стакане.
А знаешь, не так уж и прост припудренный блеск Парижа:
Арки, чулки, собачки, пепел, чума и грыжа;
Бесится кисть, окропляет улицы брызгами лиц,
Рельсами соединяя бренные души столиц,
Когда сквозь Отечества дымы
Ей снится транзит до Берлина.
Где метроном перспективы бьет по рукам для острастки,
Под поднебесной лазурью, щедро замазанной краской,
За измусоленой в крошки пряничной башней Берлина
Встал над молвой пророком, вестником, херувимом.
Не верит немецким тропам
Русский галоп по Европам.
Вот эпизод с натюрмортом: по траектории мысли
Мертвое тело природы взрезано скальпелем кисти.
Похоронив под собою прошлых эпох имена,
(Чтоб Вифлеемской звездою в небе свернулась струна),
Пришел - сквозь огни и воды -
В лапы экскурсовода.