Чёрные своды в грязных разводах,
В кострищах поленья трещат,
За тысячу миль синева небосвода, -
Здесь ужас кромешный, здесь ад.
Кровавые блики, надрывные крики,
Стонами воздух забит,
Жмутся по стенам жалкие лики,
Своей ожидая судьбы.
Физии серы сверх всякой меры,
Дрожь в ослабевших ногах,
Ужас при виде дымящейся серы
Застыл в неподвижных глазах.
Острые крючья грешников мучат,
На дыбе здесь нет выходных,
Здесь каждый из нас по заслугам получит
С учётом «свершений» своих.
А черти устало ломают суставы,
Сверяясь по спискам грехов,
А из потоков искрящейся лавы
Моргают обрубки голов.
Глазами сверкая, кожу сдирает
С новеньких дьявол – атлет,
А то, что осталось, в серу бросает,
Чтоб закрепился эффект.
Простое решенье – нет тем прощенья,
Грешить на земле кто рискнул...
Туда – добродетель, сюда – прегрешенья
Кладёт на весы Вельзевул.
С улыбкой плохою дрожащей рукою
Сую свои списки в окно, -
Грехов многовато – дело такое,
Благое же дело – одно.
С улыбкою беса чёрт моё взвесил,
На чашу грехи взгромоздил,
А на другую – мою благодетель,
Губки поджав, положил.
Стопор был убран, реакция бурна,
Взыграла у дьявола кровь:
- Твоя благодать тяжелее? Недурно!
Что ж здесь такое? Любовь?
Взвесим почище, грехов-то за тыщу,
Такого не может ведь быть!
Но перевешивать было излишне –
Нельзя ничего изменить.
Совсем неслучайно грядёт расставанье, -
И чёрт скорчил рожу свою:
- Скажи-ка ты мне, дорогой, на прощанье,
Кого хоть ты любишь? Жену???
Любишь, зараза? Признался бы сразу,
Чтоб мне не работать потом...
А я здесь проснулся, запомнив лишь фразу:
-Валяй к жене, лифт – за углом.