Георгий Ривлин. Бордель: иронические стихи.
Авторская редакция.
«Диалог», Москва, 2006
ББК-84 (2Рос=Рус)6
Р-51
© Ривлин Г.Е., 2006
БОРДЕЛЬ
Бордель проблемных безобразий,
Броженье брюхо бередит,
Забрезжил образ дикобраза,
Брюзжит разбуженный бронхит.
Бреду разбитой бороздою,
Забрызган брагою забор.
В бреду базарного разбоя
Бьёт вдребезги безбрежный вздор.
ВЫТРЕЗВЛЯЮСЬ
Идите прочь сейчас, красотки!
Не знаю сам, чего хочу...
Теперь я после рюмки водки
То взвою вдруг, то хохочу...
Какая к чёрту перестройка?
А гласность, гласность где?
Лежу вновь на железной койке,
И черти пляшут на стене.
Вот их рога, кривые ноги,
Хвосты, ухмылки, языки...
Пора осмысливать итоги,
Когда сдыхаешь от тоски.
Привык, что затыкают глотку,
На голой сетке спать привык,
Совсем не выношу щекотку,
Из сердца рвётся дикий крик.
Скажите, где демократичность?
Нет демократии нигде!
А это - что ещё за личность?
А-а, - отражение в воде...
Лежу теперь не с перепоя,
Наоборот - я не допил!
Последнюю я выпил, стоя.
И оставалось много сил...
Меня содержат в этом доме,
Всё в тех же четырёх стенах,
Дежурный санитар на стрёме
Мой бережёт нетленный прах.
Опять родимый вытрезвитель,
У изголовья - тот же врач,
Наверно, и в мою обитель
Идёт заждавшийся палач.
НОЧЬ ПЕРЕД РЕФЕРЕНДУМОМ
В субботу, то есть в уик-энду,
Узнал и я про референдум.
Мне про него сказала мать,
И стал я голову ломать...
Поскольку дело - накануне,
Решил я сбегать к бабе Груне,
У ней быть должен самогон!
А врать ей вовсе не резон,
Ведь баба Груня - человек!
Пропасть она не даст вовек.
А этот самый самогон
Всегда мозгам даёт разгон.
Но соловеет голова...
Однако, как голосовать?
Потом решил не вешать носа -
Четыре, говорят, вопроса...
Конечно, в каждом есть подвох,
Но на один из четырёх
Я должен, как-никак, ответить...
И на хрена вопросы эти?
В глазах - туман, и в сердце - вывих.
За красных или я за синих?
Я красный слева или справа?
В мозгах - какая-то отрава...
Я синий снизу или сверху?
Готова крыша вниз поехать...
Я вспоминал отца и мать, -
Как референдум понимать?
Что даст победа, что - провал?
Я долго думал и гадал...
Мозги дымились, стул скрипел,
И потому от этих дел
Устал и я, устал и стул,
И я нечаянно заснул...
Приснился мне кошмарный сон,
Которым был я потрясён:
Как будто я уснул на стуле,
Меня раздели и разули,
И положили на кровать,
Чтоб мог на ней голосовать,
Как будто и ходить мне лень!
Вручили тут же бюллетень
И подали ночной горшок...
Мне стало вдруг нехорошо.
Я неудачно повернулся
И, к счастью, вовремя проснулся.
А времени прошло немало,
И потихонечку светало.
Опять дурные лезли мысли,
Упорно что-то мыши грызли.
Тут я разделся и разулся,
Заснул и, не сбиваясь с курса,
Во сне пошёл голосовать,
Где встретила меня Сова.
И на вопрос: «Что, где, когда?»
Ответила: «Да, - ерунда!
Такой вопрос давно слыхали
И потому умнее стали!
Иди смелей и голосуй,
Бумагу прямо в щелку суй,
А перед этим без оглядки
Черкай всё в шахматном порядке».
И я проснулся с облегченьем -
Теперь закончатся мученья!
Глотнул у Груни первача
И окосел: а как начать?
Черкать, конечно, нужно вниз,
Но где окончится круиз?
Сперва - налево иль направо?
Ну и Сова... хитра, шалава!
И самогон, однако, - гад...
Пойду черкать всё наугад:
Подряд, направо и налево,
Спокойно, ласково, без гнева.
ЦЫГАНСКАЯ
Петь с конца нам не резон,
Если есть начало.
Под гитару в унисон
Сердце застучало.
За душою ни гроша,
В голове сумятица,
То задребезжит душа,
То желудок схватится.
Вновь воткнул радикулит
В поясницу шило.
Сердце ноет, но стучит.
На душе паршиво.
То заложит мне ноздрю,
То ангина мучает.
Много никогда не пью
По такому случаю.
Мысль стучит в виски одна,
Лишь о том тоскую -
Выпить хочется до дна
Мне любовь хмельную.
В диспансер меня ведут,
Им закон - что дышло...
Там найду себе приют,
Чтобы дурь вся вышла.
Утром голова болит,
Опохмелку требует.
Треснуть может и гранит!
Выпью снова первую.
Петь с начала не резон,
Надоело если.
Будем под гитарный звон
Петь другие песни.
ВИЗИТКА
Я пишу не так уж шибко...
По возможности - с улыбкой.
Чтоб серьёзно написать,
Нужно голову ломать...
Также жаль ломать и шею, -
Лишь одну её имею.
А на ней все дни подряд
Люди разные сидят.
Чаще движется кадык...
Я уже почти привык
Всё валить себе на плечи,
Позвоночник свой калеча.
Но надеюсь, как-нибудь
Сохранить хотя бы грудь.
Чтоб моя грудная кость
Придавила только злость,
Переполнившую полость,
Чтобы сохранилась совесть,
Чтоб в желудке кое-что
Было (скажем, граммов сто).
Как известно, мы по-русски
Можем пить и без закуски.
Коль претензии убоги,
То протянем быстро ноги...
Хорошо, что руки есть,
Хорошо б ещё не сесть...
Так не хочется садиться
Иль лечиться в психбольнице.
Речь частенько в горле комом...
Я заведовал дурдомом
И почти сроднился с ним.
Выбираю псевдоним,
Чтобы скрыться от знакомых.
Например, Г. Е. Дурдомов.
Не смотрите очень хмуро,
Наш дурдом - миниатюра...
На большой не претендуем
И воздушным поцелуем
Всех приветствуем гостей.
Многое из двух частей.
Кто умён, тот и дурак
Или просто родом так.
Кто дурней, тот и умней
(Относительно дверей...).
Двери к нам не закрываем -
Всем покажется пусть раем
То, что будет впереди.
Но хорошего не жди,
Если не захочешь сам
Изменить большой бедлам.
СОЧИНИТЕЛЬ
Ведь я - сочинитель,
Человек, называющий всё по имени,
Отнимающий аромат у живого цветка.
Александр Блок
Я не поэт, я сочинитель
И даже более - воитель.
Из строчек строю не дворец,
Не храм, не расписной ларец.
Пишу о том, что наболело,
Когда душа терзает тело.
А тело стонет от души:
«Родимая, не мельтеши...».
Не юморист я и не лирик,
Не пародист, скорей сатирик.
Скажу без смеха и без слез:
«Где соли нет, там есть навоз».
ПОЭТУ И.К.С.
Наверно, в этом нет секрета,
Я знаю, ты в душе поэт!
Что мне до твоего портрета?
Лишь обозначу силуэт...
Высокий крупный и плечистый,
Как дуб в орнаменте листвы.
В стихах есть рифмы, мало мыслей,
Но спеси выше головы.
Идя от рифмы, - не от мысли,
Ища словесный оборот,
Не видишь ты, что рифмы скисли,
Стихи оставили помёт...
Но пишешь, всё бумага стерпит,
И мысли, может быть, придут
И возбудят душевный трепет!
А если нет, чего уж тут...
Однако в пользе нет сомнений,
Когда есть творческий полёт.
Чем больше будет удобрений,
Тем больше и семян взойдёт.
ИНТЕЛЛИГЕНТ
В исключительный момент
Рассуждал интеллигент:
«Не бандит я и не мент,
И ни чьей-нибудь агент.
Совесть есть. И у меня
Интеллекта на два дня,
Свет свободного огня
И от пошлости броня.
Если мысль идёт вразброд,
Вспоминаю про народ:
«Почему не ищет брод?»
Я хватаю бутерброд.
Прожевав, переварив,
Как шальной локомотив,
Мчусь в родимый коллектив
Под весёленький мотив.
ОЛИГАРХ
Олигарх прорвался в Думу.
Может быть, на радость куму
И, наверное, куме...
У него задачи две:
В Думе многое простится,
В ней задумчивые лица
Не решают наугад
И прощают всех подряд.
И почти как за кордоном,
В Думе пишутся законы,
Создаются чудеса
И считают голоса.
Радушно встречает Дума
Олигарха-толстосума,
Для него она как мать,
Как его ей не принять...
Отсидит он в Думе срок,
Чтобы был какой-то прок.
Может отсидеть и два -
Непустая голова!
Некоторым членам Думы
Помогают толстосумы.
Процветают, как природа,
Представители народа.
ХОРОШО, КОГДА НЕПЛОХО
Хорошо, когда неплохо
Тем, кому нехорошо...
Помогают охи, вздохи
Или что-нибудь ещё.
Например, возьмём единство
Тех, кто очень любит грязь -
Это родственное свинство,
Крепкая земная связь.
Если полное корыто, -
У корыта не пропасть.
Чтобы было шито-крыто,
Нужно знать, что хочет власть.
А она не хочет срама,
И без срама ей нельзя.
Власть - кокетливая дама,
Смотрит, пальчиком грозя,
Томным взглядом и улыбкой
Увлекая за собой
Тех, кто ждёт в надежде зыбкой
От неё любви большой.
Но любовь не всем даётся,
Без взаимности беда,
И напиться из колодца
Удаётся не всегда
Даже тем, кто очень хочет,
Или более того,
Пыжится и днём, и ночью,
Но не может ничего.
ОПЯТЬ
Опять обмануты верхушкой
И молодые, и старушки,
Опять кусать готовы локти.
Почаще подстригайте ногти...
Почаще головы чешите.
А если нечего чесать,
То на верхушку не ропщите,
Что оболванились опять.
Не виновата в том наука,
Что кто-то вверх пролез без стука,
Пробрался даже в сердце к вам.
Опять кругом сплошной бедлам.
Опять придёт пора проверки,
Пора раздумий и примерки,
Когда придётся выбирать.
Но повторится всё опять.
ДУЮТ ВЕТРЫ
Дуют ветры с севера,
Дуют ветры с юга.
Северным не верю я,
С юга жду, как друга.
Северные серые
Выдувают строки,
Чтоб остались стернею
Вскрытые пороки.
Выдувают южные
Слов приятных клоки,
То, что в жизни нужно нам -
Розовые строки.
Дуют ветры с запада,
Дуют и с востока.
Не спросившись загодя,
Выдувают строки.
Западные душные
Задувают в душу
Злость и равнодушие.
Я не трус, но трушу.
Солнце вместе с ветрами
Движется с востока,
Будто метр за метрами
Шлют привет с истока.
Дуют ветры с севера.
Дуют ветры с юга.
И погода скверная:
То - жара, то - вьюга.
Дуют ветры с севера
К югу и к востоку,
Бьёт беда уверенно
В спину, в грудь и сбоку.
СОНЕТ ПРО КЮВЕТ
То по дороге, то в кювет
Идём, летим, а счастья нет.
Дорога что ли виновата,
Что кривовата, длинновата?
Быть может, виноват кювет?
Вопрос-то есть, да где ответ?
Когда бы не было кювета,
Не сомневалось бы полсвета:
Дорога лишь всему виной,
Когда выходишь из пивной.
Вина вина? Причём пивная?
Причём дорога и кювет?
Мудрец, учёный и поэт
Молчат, сей истины не зная.
ЖЁЛТЫЙ ДОМ
Я не ведал ни духом, ни сном,
Что увижу желтеющий дом,
Пожелтевшие лица людей,
Будто красил их злой чародей.
Этот дом и унылые лица -
Пожелтевшая с горя больница.
Так как в этой больнице - содом,
То и лечат обычно в ней сном.
Чаще снятся в ней жёлтые сны
Даже в тёплые ночи весны
Пожелтевшей от боли страны.
Где живут от войны до войны,
Где страдают не только старухи,
Но и дети - от общей желтухи.
Жизнь больничная многим претит.
Гепатит, гепатит, гепатит.
УТЕШЕНИЕ
Утешайся, мой друг, утешайся.
Если хочешь, утешься совсем.
Если - нет, то хотя бы покайся.
Много есть утешительных тем.
Упивайся, мой друг, упивайся.
Если хочешь, упейся совсем.
Если - нет, то с утра похмеляйся
И закусывай, если есть чем.
Зазнавайся, мой друг, зазнавайся,
Если хочешь, зазнайся совсем.
Если - нет, то собой оставайся
И не брей ничего и ни чем.
Признавайся, мой друг, признавайся,
Если хочешь, признайся во всём.
Если - нет, убедить постарайся
Громкой фразой: «Срази меня гром!»
Убирайся, мой друг, убирайся,
Если хочешь убраться совсем.
Если - нет, то тогда оставайся,
Но не знаю, однако, зачем.
Оставайся, мой друг, оставайся,
Если хочешь остаться никем.
Если - нет, то тогда убирайся.
И подальше, а лучше - совсем.
ПСЕВДОНИМ
Когда 6 имел я псевдоним,
Писал бы, прикрываясь им,
По жизни, как по льду скользя. -
Без псевдонима жить нельзя...
Сказал бы слов я больше двух,
Быть может, высказал бы вслух
Всё то, что хочется сказать,
Но я один у тёщи зять.
И думой этакой гоним,
Себе я выбрал псевдоним!
Теперь я смелый: «Вот вам! Нате...».
С приветом! Ваш Доброжелатель.
ПЯТЬДЕСЯТ
Я по годам, как по ступенькам,
То пробегаю, то плетусь,
Как все, старею помаленьку,
Слегка лысею... Ну и пусть!
Уже полвека за плечами,
А лучше б было полмешка.
Ещё немного нравлюсь дамам
И волочусь ещё слегка...
Да, пятьдесят, конечно, вечер,
Прекрасный, но темнее дня...
Друзья мои, готовьте свечи
И не забудьте про меня.
ШЕСТЬДЕСЯТ
Вбивая жизнь свою, как сваю,
Тебе, мой добрый адресат,
Без сожаленья подтверждаю,
Что мне теперь все шестьдесят.
Топтала жизнь меня и мяла,
И била по больным местам,
Но видел радостей немало
И поднимался чаще сам.
Года неслись, как в бурю ветер,
И жизнь построила их в ряд,
Они мне дороги, как дети,
А детям я безмерно рад.
Теперь добрался до вершины,
Но не хочу спускаться вниз.
Подъём крутой, а спуск недлинный.
Что впереди? Какой сюрприз?
Пьянит орлиная свобода,
И ветер память ворошит,
Как часто я другим в угоду
Держал казённый меч и щит...
Однако здесь меня тревожит
Не то, что я увяз в грехах,
Господь их мне простит, быть может,
Другое вызывает страх:
Потуги правящих убоги,
Царит стабильный беспредел.
Не хочется в конце дороги
Вдруг оказаться не у дел.
До слез обидно на закате
Свои ошибки повторять,
Что часто говорил некстати,
Теперь я старше вдругорядь.
Лет через десять или двадцать
Хотелось бы стихи прочесть
И даже, может быть, подраться
За дружбу, женщину и честь.
ШЕСТЬДЕСЯТ ЧЕТЫРЕ
Сегодня шестьдесят четыре
Отметила моя судьба...
Один остался я в квартире -
Не жизнь, а ржавая труба.
Но порох есть в пороховницах,
Дышу, а значит, и живу!
Ночами только вот не спится,
Но днём я, к счастью, на плаву.
Четыре в кубе - это много,
Иначе - это два в шестой,
А что имею я в итоге?
Есть выбор: падай или стой!
Мне умереть бы от любви,
Да только где её найдёшь...
Зови её иль не зови,
Повсюду ханжество и ложь.
Хотел бы жизнь прожить я честно,
Не думать, как набить карман,
Но как быть честным, неизвестно,
Когда царит сплошной обман.
Просвет в купели беспросветной
Сквозь тучи видится едва,
Ищу порою до рассвета,
Простые нужные слова.
Пока есть силы и надежда,
Пока желание в груди,
Живу и думаю, как прежде,
Шепчу: «О время, погоди!»
Мелькают дни, всё ближе к смерти,
И как бы ни были плохи,
Надеюсь в этой круговерти
Оставить басни и стихи.
Что будет в двадцать первом веке?
На новый век имею вид!
Не знаю, что там в картотеке
Господь отмерить мне решит...
СОРОК ЛЕТ
И мне когда-то было сорок,
Я шёл по жизни, как пижон,
Был сам себе не слишком дорог
И лез частенько на рожон.
Был, как и многие, наивен,
Сказать точнее, был глупцом!
Присутствовал на партактивах
И даже мнил себя борцом.
Частенько добивался женщин,
Не реже получал отказ.
Давала жизнь немало трещин,
Но доставляла и экстаз.
Бывал любим, и сам влюблялся,
Хотя и был уже женат,
Но никому в любви не клялся.
Не беден был и не богат.
Теперь смотрю без сожаленья
На всё, что было в сорок лет,
Желанье было, а уменье...
Его и не было, и нет.
ТРИДЦАТЬ ЛЕТ
Что было в тридцать, плохо помню,
Точнее, только кое-что:
Что не был наглым, не был скромным...
Однако это всё не то.
Учителем работал в школе,
Учился сам, учил других,
Искал я ветра в чистом поле -
Ученики считали: псих.
Твердил про важность формул, линий
На дню по десять раз, по сто,
Хотя, как понимаю ныне,
Кого-то вывел на простор.
СКАЛАМБУРЮ
«Всё, что происходило с нами,
Коснётся снова нас, - но: снами».
Андрей Владыкин
Скаламбурю:
«Скалам - Бурю!»
Определён добром и злом
Души истерзанной излом.
Уступят поражения победам,
Тогда ударим радостью по бедам.
Пулю вынес пистолет,
Будто сплюнул: «Спи сто лет!»
Перепрыгнул бес предел,
Потому и беспредел.
Как и следует погосту,
Ямы роются по ГОСТу.
Не считай, что твой удел
Оказаться не у дел.
Если молод и речист,
То в какой-то мере чист...
Исписался бы листок,
Только свыше был исток.
СЕМЬДЕСЯТ ЛЕТ
Наша жизнь из недостатков...
Что такое семь десятков?
Возраст мудрости и славы!
Безусловно, те не правы,
Кто откроет тут же рот,
Что совсем наоборот:
«Славен тот, кто крут и молод,
Для кого жара и холод,
И болезни не страшны,
Кто не любит тишины,
Кто идёт вперёд и прямо,
Потому, что рядом мама,
Кто пробился в высший свет
И других столкнул в кювет!»
Молодой, крутой - и что же?
Хуже тем, кто мало прожил.
Меньше получал затрещин;
Пожилой живёт для женщин,
Внуков, внучек и детей,
Много повидал смертей,
Научился жизнь ценить -
Эту трепетную нить,
Бережёт своё здоровье,
Наполняя мир любовью.
Старший думает о том,
Что на свете раз живём.
О СЕКСЕ
С великого почина
В Америке, Европе,
В Австралии и Азии,
Как в тёмную пучину,
В Россию психотропную
Пробрался секс с оказией.
Закончились поллюции
Мужского населения
В тоскливом одиночестве
Победой революции
И женского прозрения
В девическом отрочестве.
Познала радость секса
Вторая половина,
Раскрыв глаза и руки,
Прочтя меж строчек текста,
Что царь и бог мужчина,
Когда снимает брюки.
А женщина - царица
Не даст чужим ни пяди!
Пусть знают и невежды,
Богиня и блудница,
Рабыня секса ради,
Прекрасна без одежды.
Согласно Конституции
В России нет запрета
На секс и беспредел,
И в вихре проституции
Душа летит дуплетом
В порыве жарких тел.
СЕМЬДЕСЯТ
Когда летит за годом год,
Работает автопилот
Судьбы, ниспосланной нам Богом,
В режиме постоянно строгом.
Седьмой десяток за плечами.
Неплохо! Посудите сами.
Прожить ещё бы и восьмой...
Плохой конец, авось, не мой.
Чтоб не страдать от ностальгии,
Ищите радости другие
Во имя и спасение
Не только в день рождения.
ПО КРУГУ
Почти сподобились друг другу,
Как будто мы бежим по кругу,
Как карусель - ни дать, ни взять...
Где тёща крутится, где зять?
С кем крутит муж, и с кем - жена?
Где Бог велит, где - сатана?
Случайность или злой расчёт?
Где уйма, где наперечёт?
Круг замкнут? Нужно - на прорыв?
Созрел болезненный нарыв?
Когда осмыслен будет бег?
Крутиться, видимо, вовек.
А если рассмотреть всё вкупе,
То - ничего, - сплошная тупость.
Хочу влюбиться, как мальчишка,
Притом, что мне немало лет,
Страдаю издавна одышкой,
Болезней всяческих букет.
Я, к сожаленью, не поэт,
В душе восторженности нету,
С собой, любимым, тет-а-тет
Беседую аж до рассвета.
Изысканность не по плечу
И слов красивых многоцветность
В простых стихах не настрочу,
А грим в них не прикроет бледность.
Пишу солдатским языком,
Хотя я офицер запаса,
Пытаюсь изредка силком
Седлать гражданского Пегаса.
Лишь иногда в туманном сне
Скачу на сказочном коне.
ДЕТКИ
Малютка сын и крошка дочка
Пришли к родителям и точка.
Точнее, - точка с запятой;
Вопрос и детский, и простой:
«Как нужно жить и как расти,
Что можно встретить на пути?
Как лучше обойти преграды,
Какие могут быть награды?»
Мать пояснила без раздумий:
«Живут богато толстосумы».
«И всё, - добавила свекровь, -
Решают деньги и любовь».
Отец сказал сурово: «Детки,
Любовь и деньги - лишь конфетки,
А если жить хотите всласть,
Иметь необходимо власть!»
На том закончился урок.
Прошёл определённый срок,
В подростков превратились детки,
Родителям сказали: «Предки,
Вы ошибаетесь втроём,
Мы будем жить своим умом:
Не в деньгах и во власти - счастье!
Они влияют лишь отчасти,
Творят, не ведая подчас,
Как прозвучит небесный глас.
А жизнь - обшарпанный отель.
Мы для себя избрали цель -
Пойдём вдвоём на мирный фронт:
В отеле сделаем ремонт
И создадим такой уют,
Что люди песни запоют!»
ВТОРОЕ Я
Второе я своё порою,
То вдруг открою, то закрою,
Ища просвет в кромешной тьме,
В себе копаюсь, как в дерьме.
Второе я моё моложе,
Бодрит меня, но чаще гложет
За лень, за серость, эгоизм
И за душевный катаклизм.
Второе я и мне ровесник,
Не отдерёшь его, хоть тресни,
Душа давно уже трещит
И требует: «Живот иль щит?»
Второе я меня слабее,
Оно висит, как портупея,
Хочу ношу, хочу сниму,
Дарить не буду никому.
Второе я меня старее,
Добрее, злее и сильнее...
А может быть, наоборот?..
Со мною скоро не умрёт.
ПОЭТИЧЕСКАЯ ДРАМА
Начинающий поэт
Может получить совет
У редактора и зама.
Поэтическая драма,
Та, что к ним поэт принёс,
Довела б других до слёз,
Если б кто-то прочитал.
Но редакторский металл,
Как икру, слова метал:
«В драме - горестный финал,
Слишком мало оптимизма,
Не прославлена Отчизна».
Зам сказал: «Вся драма - бред,
Так как образов в ней нет.
А безобразная драма
Режет слух, как пилорама.
Из семи последних строчек
Сыплется сплошной песочек,
А на первых двадцати
И песка не наскрести.
Нет ни слова про природу...
Драма не нужна народу».
Проронил поэт ранимый:
«Лучше бы прошёл я мимо».
ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПОЭЗИИ
Поэзия - это букеты цветов.
Поэзия - это соцветия слов.
Поэзия - это созвучие нот.
Поэзия - это фантазии взлёт.
Поэзия - это последствие снов.
Поэзия - это утеха для вдов.
Поэзия - это немногих удел,
Когда оказались они не у дел.
Вопросы не ставятся, - нет и ответов -
Иначе не будет стихов и поэтов.
Цветы, мотыльки, ветерки и метели,
О них на бумагу стихи залетели.
В квартирах поэтов тепло и уют,
Но образы милые спать не дают.
Наряды красивые и дорогие
В стихах прославляют поэты нагие.
АВТОРСКОЕ ПРАВО
Если не идёшь направо -
Это авторское право.
Если не идёшь налево,
Значит, не пускает чрево.
Если пятишься назад,
То фонарь повесь на зад -
Сзади может быть и яма!
Двигайся вперёд и прямо.
В ПОИСКЕ
Поэт - художник и творец -
Вершит, не ведая подчас,
Каким получится конец,
Что сотворит он в этот раз.
Поскольку, это не пустяк,
Поэту грустно и неловко,
Когда не ладится никак
В стихотворении концовка.
И даже, отхлебнув винца,
Поэт, работая с натуры,
Не может избежать халтуры,
Где нет сияния венца.
Вконец измучившись, поэт
Увидит, может быть, просвет.
* * *
Почему-то у толстых журналов,
Как у толстых девиц средних лет.
Слов и честного мяса немало,
Но совсем темперамента нет...
Александр Чёрный
Почему-то у толстых журналов
Сытым блеском сияют страницы,
Мало мяса, излишество сала,
А в редакциях постные лица...
Почему у маститых поэтов
Появляется сюрреализм?
Может быть, потому, что с приветом
Испражняется анахронизм?
Нет черты, нарисованной мелом,
Между гнусным и глупым, и серым...
Их повсюду встречаем без меры,
Нет любви, нет надежды, нет веры.
Наконец-то примчавшийся лучик
Обнадёжил, прорвавшись сквозь тучи,
Что спасёт от редакторских пломб
Мастодонтовый мощный апломб.
ДРУГУ
С невинным трепетом невежды
Я души согревать хотел,
Наивно полагая прежде,
Что души есть у всяких тел.
Да только вот, такое дело,
Бывает тело без души -
Душа, возможно, улетела,
Теперь ее ищи-свищи...
А может быть, она уснула
И безмятежно спать не прочь
С упорством истинного мула,
Не просыпаясь день и ночь.
Таких от всех, что на планете
Одна, а может быть, две трети.
Как разбудить такие души?
Людей бездушных не проймёшь -
Как будто затыкают уши,
Ни правда не нужна, ни ложь...
В одном, мой друг, Вы все же правы:
Не всем из вас доступна высь,
Стихи - не только для забавы,
Что вместе с детством унеслись.
Что делать, если я не гений,
Что делать, если не пиит,
Как не писать стихотворений,
Когда в душе опять свербит?
Уходит жизнь, друзья уходят,
Уходит самый близкий друг...
Одолевают нас невзгоды,
Всё меньше радостей вокруг.
Всё может быть не в этой жизни,
А может и в другой не быть...
И я смотрю без укоризны
На оборвавшуюся нить.
ЕСТЬ ТАКАЯ ПАРТИЯ
Партии диких, домашних и прочих...
(Много их стало, пожалуй. И очень!)
Каждая пишет лишь автопортрет.
Любит котлеты, блины, винегрет.
Лепит и стряпает изо дня в день,
Свет прославляя, торопится в тень.
Счастье - немногим, многим - беда...
Партия чья-то ведёт в никуда.
Партия чья-то толкает вперёд,
Провозглашая счастливый полёт.
Партия чья-то торопит назад,
Не обещая высоких наград.
Партия чья-то других не зовёт,
Вроде бы, - партия наоборот.
Вправо зовут и влево - опять...
Партиям многим самим не понять,
Если куда-то кого-то ведут,
Главное, выстроить мощный редут.
Гордость чванливая, глупая спесь -
Партию каждую мысленно взвесь.
Лживая правда, правдивая ложь
Перемешались, и не разберёшь,
Где маскировка, где сладкая лесть?
Что собирается в душу залезть?
Партиям верить нельзя и на грамм,
Если они не имеют программ
Или имеют тупые программы,
Где беспросветность пустой панорамы.
К счастью, особая партия есть,
В ней независимых членов не счесть.
Нет в ней устава, нет и программы.
Есть господа в ней, а также есть дамы.
Партия эта возникла стихийно,
Партия эта - союз беспартийных!
Пашет и ночи и дни напролет...
Партия эта зовется: народ.
РОССИЯ
Вороны вновь заголосили...
Что делать? Осень на дворе...
Сгустились тучи над Россией,
Всё, как в далёком Октябре.
Опять засилье произвола,
Опять бескрайний беспредел,
Вновь партократы у престола,
Опять народ их проглядел.
Прошу простить великодушно
За грусть, тоску и параллель:
Россия, как корабль, послушна,
Но села Русь опять на мель.
* * *
Марксизм, ленинизм, коммунизм
Предполагали альтруизм.
Национал-социализм -
Фашизм, садизм и бандитизм.
СЛУЧАЙ
Жить намного станет лучше,
Если нам поможет случай!
Если случай не поможет,
Всё равно жить станем тоже.
В жизни быстрой и кипучей
Часто помогает случай.
Помогает, но не всем...
Многим не везёт совсем.
Не теряй свой миг удачи,
Счастье и любовь, тем паче,
Не теряйся никогда.
Остальное - ерунда!
Лучше будет впереди,
Только терпеливо жди.
Солнце будет вслед за тучей.
Будет и счастливый случай.
НЕТТО И БРУТТО
Недоноски, недоучки
Закрутили путь свой круто.
Кобели кругом и сучки.
Нету нетто, только брутто.
Тот, кто круче, тот и ловкий,
Упакованный сполна.
В брутто больше упаковки
Для прикрытия... дерьма.
ОБЫЧНЫЙ ДЕНЬ
Обычный день. Подняться лень.
И мысли движутся, но - вспять.
Приснилась ночью дребедень.
Валяться или же вставать?
Лежу на стареньком диване,
Ушла в историю кровать.
В квартире пусто, как в стакане.
Валяться или же вставать?
Куда торопятся другие,
Когда на каждом есть печать?
Мне снились женщины нагие,
Валяться или же вставать?
ГИМН ЖЕНЩИНАМ
Божественные, вы сильней!
Дай Бог вам больше светлых дней
За то, что радуете нас,
Хотя не хочется подчас,
Готовы всё перетерпеть,
Пойти на суд, на бой, на смерть
За милого и за детей,
Годами ждать от них вестей,
Во взгляде погасить вопрос,
Не сдерживать потоки слез...
Есть сила в слабости у вас!
Мы пленники прекрасных глаз.
Держа в руке бокал с вином,
Во славу женственности пьём!
СЛУГА ПОРОКА
Читала книжку в первом классе
И даже что-то во втором,
А в пятом губы стала красить...
Короче: всё, как мир, старо.
Она скучала на уроках,
Гулять ходила в летний сад.
Хотя была слугой порока,
Но получила аттестат.
Похожей стала на окурок -
Дымит, хохочет, водку пьёт,
И спать ложится с ней придурок,
А также - полный идиот.
Но жизнь - сплошные повороты,
Когда же стукнет двадцать пять,
Замужней став и без работы,
Не станет, может быть, гулять.
ГОРОДСКОЙ РОМАНС
Сижу один до поздней ночи
У телевизора в плену,
Дни не становятся короче
От серых передач и прочих...
Кто ставит это им в вину?
Кто виноват, что мы не ценим
Отпущенные Богом дни?
Порабощают чьи-то тени,
Потоки непробудной лени,
Которая нам всем сродни.
Слепая лень - сестра порока -
Путана жизни городской,
Ласкается с любого бока,
Сопровождая нас до срока
Беспечной бренности людской.
ПОТОМКИ
Попутал неразумных бес,
Когда имперские обломки
На землю ссыпались с небес,
Туда, где не было соломки.
На свете много есть чудес,
Чуднее Беловежской пущи,
Когда от чуда - только стресс,
Что и не райские есть кущи.
Шумит, шумит российский лес...
Кричать в нём можно даже громко,
Брюшной не напрягая пресс,
Так, что услышат лишь потомки.
Тот, кто не падал, не вставал
И не стонал от сильной боли,
Не думает, кто правит бал,
Лишая их последней воли.
1999 ГОД
Знакомые страсти
И те же напасти
Легли на народ.
Свобода у власти,
Ей верят отчасти,
Но мысли вразброд.
Пора на запчасти
Стоящих у власти, -
Считает народ.
Народные стражи
Проводят массажи
И дуют рот в рот.
БЕРЁЗА
Гроза прошла и кромкой рощи,
Сразив берёзу на корню.
Грешить лишь на природу проще...
Грусть в сердце до сих пор храню.
Бывало ласковой листвою
Подруга нежно шелестит,
Беспечно делится со мною
Улыбкой трепетных ланит.
Тогда не думалось о доле,
Что выпадет однажды ей,
Что не поделится уж боле
Любовью ласковых ветвей.
Я мало с ней делился лаской,
Любовных слов не расточал.
Казалась жизнь мне славной сказкой,
Что будет сказочным финал.
Сестёр берёзовых порою
Встречаю много на пути,
Идя бессильный пред судьбою,
Шепчу задумчиво: «Прости!
Прости, любимая, родная!
Встречая каждый новый день,
Невольно с болью вспоминаю
Твою берёзовую сень».
ПРОСТИ!
Прости, что я не уберёг
Тебя в расцвете сил, желаний
На перепутье двух дорог
От непредвиденных страданий,
От укороченной дороги,
От раннего небытия,
За то, что в этот век жестокий
Уже не вместе ты и я.
Наш век суров и быстротечен.
Прощай, любимая! До встречи...
О, ЖЁНЫ...
Их слушать просто нету мочи...
Они ворчат и дни, и ночи,
Всё им не это и не так,
Для ссоры нужен лишь пустяк,
Чтоб испытать мужскую силу;
Выплёскивают с жару, с пылу
Упрёки, жалобы и слёзы.
А нас тошнит от этой прозы,
Душа в поэзию бредёт
Не первый день, не первый год,
Ища спасение от бед,
Где чаще несусветный бред.
И всё же скажем тет-а-тет,
Что лучше жён на свете нет.
* * *
Сердце греет и тешит, и ранит
Неразменная мелочь желаний,
Неспокойные мысли терзают.
Душу грешную чищу слезами.
Ширь бескрайнюю взглядом окину,
Как привычную с детства картину,
Боль душевную выплесну наземь,
Получу избавление разом.
Люди! Всюду прекрасные люди,
Если видеть, то мало не будет!
Сколько б ни было горя на свете,
Солнце даже зимою нам светит.
Согревают и детская радость,
И манящая женская сладость.
Так сердечный рождается стих:
Трудно жить на Земле нам без них.
* * *
В твой праздник искренно желаю
Забыть нечаянных ошибок боль.
Не знаю я, с какого края
Они тревожат. Так изволь
Сказать, и сразу легче станет.
Уж очень тяжело одной.
Любви пусть будет лучшей данью
Прощенье трудное порой.
Быть может, новые минуты
Помогут боли отступить.
Ты не уверена, как будто,
Кого, за что и как любить.
Любовь не сложишь по расчёту,
Она как ниточка тонка,
Не принимай решенье с лёту,
Она ещё цела пока.
Бывает, и стальные нервы
Горят и крутятся в жгуты,
И кто нанёс обиду первым?
Наверное, не скажешь ты...
Не знаю, сколько жить осталось,
Ты это не считай хандрой.
Давай дарить друг другу радость
Не только раннею весной.
ГОРОДСКОЙ РОМАНС
Молчит одинокий звонок телефона,
Никто из знакомых давно не звонит...
Куда подевались звонки пустозвонов
И чувственных женщин манящий транзит?
Любовь обещая, писали записки
Девицы, невинные, как гимназистки.
Ласкали любовницы, как санитарки,
Себя отдавая легко, как подарки.
Взрослеет любовь, и любовницы - тоже
И чувства дубеют, морщинится кожа.
Теперь иногда замечают бабульки...
Да, что от них толку? Слова и писульки.
Любви уходящей достойная слава!
И вам, бабы Дуся и Фрося, и Клава...
ГИМН ПЕНСИОНЕРАМ
Дожить до пенсии непросто!
И быть в преддверии погоста...
И крепкой нужно быть породы
Преодолевшим все невзгоды,
Сживаясь с горечью потерь.
Приятно чувствовать теперь,
Что есть какая-то свобода
От дураков и сумасбродов!
Какая это благодать -
Начальникам не угождать...
Прожить ещё хотя бы треть...
А с голоду не умереть
Надежду пенсия даёт.
Несётся вскачь за годом год,
Страшнее станут хворь и старость.
Нужна заслуженная малость:
На все оставшиеся дни,
Господь, спаси и сохрани...
* * *
Как быстро наши дни летят!
Тебе сегодня пятьдесят...
Недавно было двадцать два.
Тогда ты расцвела едва,
Теперь ты мать, заматерела,
И бабкой стала между делом.
Но с возрастом прекрасней стала,
Хотя и лет тебе немало,
Мудрее стала и милей.
Дай Бог тебе счастливых дней!
И лет тебе, как говорят:
«Ещё, хотя бы, пятьдесят!»
Стихи писать не так-то просто,
А жить, наверное, раз во сто,
Но ничего прекрасней нет,
Чем жить и жить в расцвете лет.
* * *
Когда один, когда вдвоём...
То спад душевный, то подъём...
Когда тоска, когда восторг,
А иногда с душою торг.
Когда привет, когда поклон,
Когда - встречаться не резон,
Когда - совета не проси,
Когда - помилуй и спаси.
Когда часы бегут, минуты,
То нет тебя, а то вдруг тут ты.
Когда - штрихи, когда - канва,
Когда - обычные слова.
Когда - строка, когда - абзац,
Порой не в бровь, порой - эрзац.
Порою: «Нужно или нет?»
Порой сплошной туманный бред.
Порой сгораю от желанья,
Порой не нужно ничего.
Порой упреки и стенанья,
Зовёшь меня, а ждёшь его.
То хорошо, а то не очень,
То сносно всё, а то нет мочи.
То - сразу всем, то тет-а-тет,
То темнота кругом, то - свет.
То чистота, то - будто хлев,
То - радость светлая, то - гнев.
ПРАВДА И ЛОЖЬ
Горькая правда и сладкая ложь...
Сложишь сначала, затем перемножь,
Перемешай, пополам раздели,
Жидкость добавь и немного земли.
Только потом и вокруг оглянись.
Что получилось? Обычная жизнь.
Кто-то за правду готов выдать ложь
И потому на актёра похож.
Так что не требуй: «Вынь да положь:
Вот тебе правда, а вот тебе ложь».
«Все относительно», - Гегель сказал.
Жизнь - это медленной смерти оскал.
ЖЕНЩИНА И МУЖЧИНА
И комедия, и драма
Вышла из ребра Адама:
Удивительная дама -
Чувств волнующая гамма,
Всё продумано до грамма,
Но в душе немало хлама.
Мужики не знают срама:
Каждый, как тибетский лама,
Только что-то есть от Хама,
Ищет истину упрямо
И идёт, и мыслит прямо.
Вот такая панорама.
ЦЕЛОМУДРИЕ
Когда скучаю так томительно,
Когда приходит иногда
Она, бесстыдно упоительна
И унизительно горда.
Александр Блок
И целомудренно стеснительна,
И восхитительно глупа
Она, бездумно соблазнительна.
Куда ведёт её тропа?
Судьба капризна и стремительна,
Непредсказуемо слепа,
У многих жизнь невыразительна
И к лодырям она скупа.
Блюдёт закон неукоснительно
И относительно свежа
Она, упряма и решительна,
Чтоб резать правду без ножа.
Не раз была нещадно битая,
Везде ей видится межа,
Мерещится угроза скрытая
И под иголками ежа.
Однако истина сомнительна,
Нередко и обременительна,
Витает в воздухе кружа.
А ложь проста и снисходительна
И, страстью пылкою дрожа,
Живёт свободно как ханжа.
ДУША
Не поэт я - сочинитель,
В этой жизни посетитель.
А душа моя - обитель,
Совесть - строгий обвинитель.
Мозг - от совести спаситель.
Сердце - сильный соблазнитель
И искусный искуситель,
Счастья у судьбы проситель.
В теле - горечь, желчь, нектар,
В голове - хмельной угар,
Может быть, ниспослан дар?
Испускаю лишний пар,
Позабыл про дым сигар,
Про ночной уютный бар,
Свет автомобильных фар,
Так как я довольно стар.
Не знаком я с анашой,
Ни с султаном, ни с пашой.
Слов запас есть небольшой,
Чаще грустный, чем смешной,
Не скрываю мысль лапшой.
Телом стар, а не душой,
Честным людям - брат меньшой,
Пусть им будет хорошо.
ГЛАСНОСТЬ
Разнеслась благая весть -
Будто где-то гласность есть!
Где-то будто бы народ
Открывает шире рот!
Ну и что ж, что открывает,
Что любая хата с края?
Ну и что же здесь такого,
Если есть свобода слова?
Только как всё понимать?
В бабушку и душу мать...
Говорить, что на уме -
Изваляют и в дерьме.
За такую благодать
Век свободы не видать.
Промолчи и сделай вид,
Что ты слабый индивид.
МОСКВИЧКА
Я не живу в Москве, и пусть.
Однако есть на сердце грусть...
К Москве подходит электричка,
И я уже почти москвичка!
Остановившийся вагон
Нас выпускает на перрон.
Смотрю кругом, разинув рот:
Куда торопится народ?
Толпа спешит войти в метро,
Там ухо я держу востро.
Взяла жетоновый билет,
Но не пускает турникет.
И в этом нет ничьей вины:
Зашла не с этой стороны.
А дальше, лишних слов не тратя,
Ступаю я на эскалатор.
И по ступенькам - тук-тук-тук...
Застрял на выходе каблук.
А чтоб не выглядеть хромой,
Оторвала я и другой.
Вот, наконец, зашла в вагон.
Окружена со всех сторон.
Кто давит в спину, кто - на грудь,
К дверям прокладывая путь.
И вдруг без всякого резона
Меня выносят из вагона!
Такие под землей порядки...
Спешу наверх я без оглядки.
На улице театр Большой!
Иду с распахнутой душой
С надеждой посмотреть балет,
Да жаль, в театр билетов нет.
И в Малом тоже мне не светит:
Давно билетов в кассе нету.
Устав от поиска и дум,
Иду в гостеприимный ЦУМ.
Кругом - почти родные стены.
Товары есть - но что за цены!
Поеду лучше я обратно,
К тому же, выход здесь бесплатный.
Купив мороженое, спички,
Обратно еду в электричке
И нежные шепчу слова:
«Прощай, любимая Москва!»
ДИЕТА
Спросите любого поэта
(Блондина, шатена, брюнета),
Нужна ли поэту диета,
И нет ли для женщин совета,
Как им обойтись без корсета
И тощими быть, как дискета?
Какими быть могут секреты?
Поэтам милее сонеты.
Дарю как приметы привета
Для женщин три нежных букета.
Диета для строгой брюнетки:
Не ешьте с гарниром котлетки,
Пирожные, хлеб и конфетки.
Водой запивайте таблетки.
Читайте в газетах заметки,
Но хрен отличайте от редьки.
И ешьте икру и креветки.
Завидовать будут соседки.
Диета для полной блондинки:
Пляшите под звуки «Калинки».
Смотрите в журналах картинки.
Ходите на все вечеринки.
В глазах пусть растопятся льдинки,
Их место займут пусть смешинки.
Делитесь на две половинки -
И будете слаще малинки.
Диета для милой шатенки:
Используйте ритм «Летки-Енки».
Снимайте молочные пенки,
В бульон засыпайте лишь гренки.
Берите пример с суперменки.
Езжайте туда, где эвенки,
Тогда похудеют коленки,
Не будет их видно у стенки.
ГЕРОИ ПОВЕСТИ
У героя повести
Есть две капли совести
Или, может быть, одна -
В этом не его вина.
Виновата только водка,
Без закуски ноет глотка,
Опорочит всех подряд,
Добавляя русский мат.
Оскорбляет без причины -
Это признак не мужчины,
Образец базарной бабы,
Но в сравнении с ней - слабый.
Вроде сам он не подонок,
Если нужно с кем-то тонок
И в душе, и в талии,
И там, где гениталии.
* * *
И вот уж лето на исходе,
Близка осенняя пора,
Вновь День рождения приходит,
Мы станем старше, чем вчера,
Быть может, даже и умнее.
Берём осенние дары,
С годами многое виднее,
Хотя и катимся с горы.
И как бы ни было нам горько,
Есть прелесть в горечи вина,
Нам помогает дальнозоркость,
А впрочем, не одна она.
ЭПИТАФИЯ
Внимательно глядишь с портрета,
Не слышен голос твой теперь,
И улыбаешься при этом...
Страшнее смерти нет потерь.
Душа твоя витает где-то,
Жизнь пролетела, как стрела...
Шли за зимой весна и лето,
А осень в плен брала тела.
* * *
Ивану Рудакову и Борису Ванькину
Как-то шли без дураков
В. Ваньков, И. Рудаков.
Им навстречу по дороге
Критик двигался нестрогий.
Он воскликнул: «Очень рад
Всех критиковать подряд.
Вас приветствую особо!
Нравитесь друг другу оба,
Но критиковать люблю.
Наркоманы коноплю
Любят, безусловно, меньше.
Я не критикую женщин
И начальство. Никогда
Не коснётся пусть беда
И не тех и не других.
Кто вредит себе, тот псих.
Вам, Ваньков и Рудаков,
Как любой из простаков,
Признаюсь в своей любви.
Но к любви, как не плыви...
Буду спорить на пари
От заката до зари
Не добраться ни за что.
Даже если плыть лет сто.
Пишут только славословы,
Что они любить готовы,
Если есть высокий чин,
Всяких женщин и мужчин.
Вас люблю и без чинов,
Так как сам я без штанов.
Потому и критикую
Жизнь неправую такую.
Собираю вскоре рать
Всех подряд критиковать:
Пустословов, острословов,
Умных и пустоголовых.
В первый и последний раз
Приглашаю также вас.
Не хотите? Ну и зря!
Натворили бы, творя...».
К СВЕТУ
Немой, глухой, слепой, калека,
Плетясь в пустых потёмках штрека,
Пытались выбраться на свет,
Спасаясь от постигших бед.
Калека вёл их по прямой.
Не клял судьбу свою немой.
Давно не видел свет слепой.
Не слышал шёпота глухой.
Слепой увидеть не пытался,
Он слышал отзвуки шагов,
А спотыкаясь, чертыхался
На неуёмных чудаков.
Глухой не слышал чертыханий,
Привычный к вязкой тишине.
Он не имел мильон терзаний,
И был у мира звуков вне.
Судьбой жестокой опалённый,
Немой смотрел лишь удивлённо.
В своей душевной простоте,
Идя неспешно в темноте.
Калека шёл вперёд упорно,
За ним глухой, немой, слепой
Среди пустой породы горной,
Судьбой проложенной тропой.
О ПОРОДЕ И ПАРОДИИ
Где что-то пишут, тут и я,
Со мной моя пародия.
Одетый по погоде я,
По племени и роду я.
Она моя пародия
Во мне сидит, и вроде я.
Хоть вышел из народа я,
Но выше по породе я.
Имеем с нею мнения,
А если ни она, ни я,
Тогда за неимением
Чужим гордимся мнением.
2000 ГОД
Как задумано природой,
Год двухтысячный приходит.
Отдавая дань лишь моде,
Вспоминают о народе,
А не только о погоде,
Что народ-то дышит вроде
И молчит опять, как рыба.
Как бесформенная глыба,
Шепчет, может быть, что-либо,
Но не слышно. И спасибо,
Что он лёгкого пошиба -
Не заметит перегиба.
НОВОГОДНЕЕ ПОЗДРАВЛЕНИЕ
Хочу я вас поздравить, леди!
Пусть год не принесёт вам бед,
Пусть будут добрыми соседи,
Ну, в крайнем случае, сосед.
И если к вам в апартаменты
Придёт непрошеный сосед,
То, не смотря на комплементы,
Не предлагайте свой обед.
Да и себя не предлагайте,
Сосед, быть может, не джентльмен,
Который даже на кровати
Вам ничего не даст взамен.
Джентльмена видно по походке,
А леди видно по ногам,
Джентльмен плывет по речке в лодке,
А речка жмётся к берегам.
Джентльмен всё делает для Леди,
А Леди талию хранит,
Стремится, чтоб ко всякой снеди
Был у джентльмена аппетит.
Джентльмены будьте монолитом,
Наперекор любым невзгодам
Живите долго с аппетитом!
Любите леди с Новым годом!
* * *
Застыла сломленная осень,
Зима закутала в снега,
Считая, что покой приносит,
С рекой ровняя берега.
А подо льдом речное царство
Уснуло в полузабытьи
И одноцветное коварство,
И мир стерильной чистоты...
Весной живущее воспрянет,
Пробьется зелень и вода,
И звуки радостных прелюдий
Вновь потревожит наши раны.
Что очень близкие нам люди
Уж не вернутся никогда.
МОЛИТВА
Не шли мне смерть, всесильный Боже,
Любить и жить ещё хочу!
Любой ненастный день погожий,
Когда не надобно к врачу.
Дай силы приподняться выше
Навеки сгинувшего дня,
Чтоб голос твой могли услышать
Без искажений от меня,
Чтоб было больше озарений,
Желаю праведным добра.
Спаси семью от потрясений.
Придёт, наверное, пора
И на земле и во вселенной,
Чтоб было лучше, чем вчера.
* * *
Прости меня за всё, что было...
За то, что так и не сбылось,
Что жизнь порой была постылой,
Невольно прорывалась злость.
Прости за сдержанные ласки,
За скудность и обычность слов,
Что не пришлось пожить по-царски,
Что жить пришлось среди ослов.
Средь ишаков пришлось ишачить
И сильным мира угождать,
Не удалось построить дачу,
Не снизошла к нам благодать.
Что мало ездили по миру,
Что знали мало нас в миру,
Что мало помогали сирым,
И даже взяток не беру.
К тому же их не предлагали...
За что их было предлагать?
Возможностей имел я мало,
Всегда был нищему подстать.
Подачки нищим предлагают,
Подачки многие берут,
Что можно ждать от волчьей стаи?
Скорее, в клочья разорвут,
САТИРА И ЮМОР
Однажды Юмор и Сатира,
Друг друга встретив у сортира,
Забыв обычные дела,
Куда нужда их привела,
Включились в очень важный спор
Не про понос, не про запор,
Словесный трёп и винегрет,
И про другой словесный бред.
Соль спора состояла в том,
Что было раньше, что - потом?
Сатира прежде или юмор,
И кто, и что об этом думал?
Как легковес и оптимист
Лишь улыбался юморист,
Считая, что важнее дружба,
Хорошим людям ссоры чужды.
Непримиримая Сатира
Хулила суть худого мира.
«Нужна плохому миру чистка», -
Провозглашала пессимистка.
От спора разгорелись лица...
Могло бы всякое случиться...
Сатира с Юмором нужны,
Чтоб облегчаться не в штаны.
ПРОИЗВОДИТЕЛЬ
Надежда многих и спаситель -
Талантливый производитель.
Страна талантами богата,
Но жизнь талантливых чревата
Провалами крутых идей.
Породу быстрых лошадей
Решили вывести в селе.
(Был сход тогда навеселе),
И конюх сельский без заминки
Приметил скакуна на рынке;
Он в табуне произведёт
Стремительный переворот!
Пришлась покупка очень кстати:
Скакун лихой, рысистой стати.
И бегал он не как попало...
Заботились о нём немало:
Овса давали полной мерой.
«Но он не жеребец, а - мерин! -
Заметил сельский предводитель. -
«Да, мерин, - не производитель...»
И нету басни без конца:
Купить решили жеребца.
Так и иной руководитель -
Хорош, но не производитель.
Иной стремительный делец
Не мерин и не жеребец.
ДИАЛЕКТИКА
Может быть Аскет эстетом,
Или же Эстет - аскетом,
Если оба не с приветом?
Приведём пример с паркетом.
Был Аскет довольно тощим,
А Эстет намного толще.
Спал Аскет не на перине
И не ездил на машине,
А Эстет с тяжелым весом,
Не гнушался «Мерседесом».
Как-то встали на паркет,
И сказал Эстет: «Привет!».
А Аскет ответил: «Здрасьте!
Что за новые напасти
Появились на паркете?
Будто маленькие дети
Радуются тут коврам.
Если бы прикрыли срам,
То тогда - другое дело...
Только где нагое тело?
Ведь паркет и так хорош».
«Нет, не прав ты ни на грош, -
Возразил Эстет Аскету. -
Люди ходят по паркету,
Быстро портится паркет,
И хулить ковры не след,
Если их не так уж много,
Видно сразу от порога,
Что хозяева добры -
Стелят на паркет ковры».
Спорить можно и до гроба,
Но бывают правы оба.
Там, где нужен лишь паркет,
И ковров, быть может, нет.
Скажем, в танцевальном зале
На коврах не танцевали.
А мораль не на паркете.
Есть она в таком совете:
Если нужен компромисс,
Не смотрите только вниз.
* * *
Кто рад тому, что жизнь легка
И всё на свете ясно,
Весьма похож на дурака
Иль на осла у прясла.
* * *
Коль хочешь выглядеть умней,
Чем есть на самом деле,
Собой тогда владеть умей,
Особенно в постели.
* * *
Они к нему ходили в гости
И в одиночку и гурьбой,
Потом перемывали кости
Ему, довольные собой.
* * *
Учись и дураком помрёшь,
Лишь свет увидишь маяка;
А не увидишь, - ну и что ж...
Но не учась - наверняка.
* * *
Не мучь надеждою напрасно,
Реальность не заменит сны.
Не так страшна сама опасность,
Когда она - не со спины.
* * *
Чтобы вышло, как всегда,
Шло начальство не туда.
Удивляется народ:
«Вышли задом наперёд!»
* * *
Как гриппозная зараза,
Цены выросли в три раза.
Но и пенсия растет -
Полтора процента в год!
* * *
Хорошо мы знаем сами
То, что были дураками.
Меньше знаем мы о том,
Кто погонит нас кнутом.
Что запомнили надолго -
Прав немного, больше долга,
Но какая благодать -
Век ни думать, ни страдать:
Как козлы, а также козы
Игнорировать неврозы.
* * *
«Как бренная малость,
Как высшая милость:
Душа состоялась -
судьба не сложилась».
Андрей Владыкин
Исчезла сутулость,
Прибавилось сала,
Душа встрепенулась,
А совесть увяла.
Слепая постылость -
Душа не постилась,
Скажите на милость,
Куда укатилась.
Судьба улыбалась
Загадочно, мило.
Нахлынула старость,
И сердце остыло.
КОММУНИСТ И АНАРХИСТ
Жили-были дружно, вроде,
Сластолюбец и садист,
Активисты по природе,
Коммунист и анархист.
Между ними спор извечный,
Кто и в чём, бесспорно, прав,
В жизни трудной, быстротечной,
Проявив бойцовский нрав.
Сластолюбец как мужчина,
Коммунист и феминист
Говорил, что есть причина
Видеть, как не прав садист,
Утверждавший, что вторая
Половина мужика
Изгнана была из рая
За бесстыдство на века.
Часто спорили до драки,
Горячились день и ночь,
Покрасневшие, как раки,
Расходились утром прочь.
Виноваты аргументы,
Трудно спорщикам помочь,
Потому что импотентам
Нужно и хотеть, и мочь.
НАЧАЛЬНИК
Любил начальник выражаться
От всей души, кик виртуоз,
Пытаясь изложить всё вкратце,
С утра устраивал разнос.
Он, обращаясь к подчинённым,
Произносил такую речь:
«Смотрю обычно удручённо!
Уроки не пора ль извлечь?
Нет толку от работы вашей!
Забыли, кто здесь правит бал?
Пошлю, пожалуй, вас подальше,
Куда Макар телят гонял!»
Начальник был простым и грозным,
Он выворачивал нутро,
К тому же был и одиозным,
При этом щурился хитро.
Начальник чувствовал свободу
И подчинённых обвинял,
Старались, чтоб ему в угоду,
Но вред большой от погонял.
На кнут погонщик уповая,
Немало зная веских слов,
Считает: вывезет кривая,
Побольше было бы ослов.
ГРУСТИТЬ НЕ НАДО
Грустить не надо о нуле;
Когда последний он в числе,
То может быть и юбилей...
Пусть стали волосы белей,
Смотри, однако, веселей,
Что чаша мудрости полней -
Она у каждого одна,
И если выпил не до дна,
То это не твоя вина.
Судьба от Бога нам дана.
ИСКАТЕЛЬ
По мотивам Саши Чёрного
Маститый мыслящий поэт,
Почти созрев на склоне лет
И в мыслях обозрев весь свет,
Увидеть ничего не смог.
Туман и смок.
А в голове звучал мотив,
Не классика, - не примитив,
Стихи нелепые затмив.
В ушах отсутствовала вата.
Трудновато.
В стихах парило «Ай лав ю»,
А в рифму лезло: мать твою!
Я выражаться не люблю.
Не собираю компромат
И русский мат.
Признать, однако, нужно честно,
Что наш язык без мата пресный,
Как без стихов хороших песни.
Есть тьма во тьме стихотворений
Повторений.
Язык российский - чистый гений
Народных и других творений,
Опора многих поколений.
Не эсперанто во вселенной.
Без сомнений.
В потоке сладостных мгновений,
В каскаде творческих мучений,
С собою мыслимых борений
Невольно вымоет стократ
Электорат.
* * *
Все, как все, только я никакой...
Не хочу и не буду, как все,
Потому на своей полосе
Упиваюсь зелёной тоской.
Жизнь проходит как будто бы мимо,
Мчатся годы, минуты и дни...
Сумасшедшему дому сродни,
Пролетает стрелой пантомима.
Разбудить это сонное царство
Очень хочется острой строфой.
Где найти мне в судьбе роковой
От тоски неуёмной лекарство?