Сижу снова в школе, в двадцать шестой,
Принятый без воли орёл молодой,
Мой грустный товарищ, махая рукой
Стоит у доски. Он почти неживой.
Он пишет, мычит что-то, смотрит в окно,
Как будто со мною задумал одно.
Зовёт меня взглядом и видом своим,
И вымолвить хочет: “Давай-ка сбежим!
Мы вольные птицы, пора, блин, пора!
И эта училка… достала она.
И эти доски обветшавшей края…”
Те же мысли, мой брат, посещают меня.
Стоишь у доски ты, орёл молодой.
Пиши же. Получишь ща “2”, милый мой.
Ну что же ты снова машешь рукой?
Пиши: “Например: нож (какой?) – нож тупой”.
И всё же, ребята, мораль такова,
Что без долбанной школы – щас, увы, никуда.
Поэтому, мой ты орёл дорогой,
Ну пиши ты хоть что-то дрожащей рукой!..
Через 5 минут
Стоишь пред учителем, опять неживой.
Она ведёт по журналу строгой рукой.
Ну а чё ты хотел? Да, поставил два.
Блин, ну где ты нашёл 22 падежа?!