понимаю, что все было с нами,
что все время стекло внутрь ванной,
интересно чужими глазами
по своим пробежаться карманам.
с подоконника свистнуть навстречу,
уклониться от звонкой бутылки,
вскинуть руки, вжав голову в плечи,
и замочком сложить на затылке.
посидеть без воды и без света,
опустив одну ногу наружу,
без ТВ, новостей, интернета,
пить из горла, без льда и без кружек.
и на выдохе чувствовать десны
а на вдохе - шуршание пыли,
слишком яркие новые весны
по земле что-то липкое лили,
хорошо бы вернуться отсюда
в едкий мрак черно-желтого мира,
где, по пульсу считая минуты,
я лежала в холодной квартире.
оглушительно ручка дверная
уши резала скрежетом стали,
И полы, по спине ударяя,
От шагов подо мною дрожали.
И столицы, как доски для шахмат -
Черно-желтые клетки под лаком,
по подъездам истершийся мрамор,
кучи черных мешков - по оврагам.
И бетон чуть звенит точно так же,
Так же тихо качаются тучи:
Нам таких здесь чудес напокажут,
Мы искали - и мы их получим.
Там не стыдно кричать в голос: "Где ты?"
И "мне страшно" шептать не позорно.
Только снова тебе дела нету
до миров моих желтых и черных...