Мёд солнечный садам на бороды
тёк по усам.
День таял на ладонях города
и угасал.
И ветер, с птичьим хором певческим,
на пару сник.
День направлялся в бухту вечера,
как парусник.
С рассветом был – сплошное пение,
свистел и мчал.
Садов кипящее цветение
швырял к лучам.
У звёздной выдохся излучины,
обжёг гортань.
Теперь попрание беззвучия,
как в храме брань.
В ложбине, с травяными кущами,
туман до пят.
Весна спала, забыв про сущее,
как дети спят.
Порвав с тревогами и думами,
лишь сгинул свет.
Как будто страшное придумали
и смерти нет...