Где-то (очень может быть, что в Африке),
Как-то (может быть, что очень даже здорово),
Жил Тигрище молодой, силён, с характером.
Мог плевком прибить шального борова.
Красивей его почти, что не было…
Да и силой с ним никто не мерялся…
Он охотится – дрожат лианы трепетно.
Он уснет – замолкнут птицы бережно…
У него была одна слабиночка –
Ручеек в лесу, в тени припрятался…
Лишь одна к нему вела тропиночка –
Каждый день к Ручью её протаптывал.
Отражение своё ловил в Ручье зеркальное,
Опускал усы во влагу бережно…
Каждый вечер песню пел Ручью прощальную,
А с охоты возвращался, пил Заздравную.
Лапой тронет – поплывут круги вниз по течению.
Мордой ткнется, и со дна глаза в глаза засветятся…
Продолжалась их любовь (почти ответная)
Аж до самой до хмельной… почти до осени…
Но разверзлись хляби поднебесные!..
И ударил гром, сверкнула молния!
Листья на сырую землю сыпались,
Покрывая все ковром сырым, неласковым.
Позабыт Ручей – не хочет Тигр пить.
А зеркал хоть отбавляй – ну в каждой лужице!
Смотрит Тигр, полосато улыбается…
Не сравнится Ручейку с тАким вниманием!
А Ручей гнилыми листьями засыпало…
Забросало палками да ветками…
Хоть бы кто помог, стащил бы к берегу.
Уж совсем не в моготу, не продохнуть…
Не помог никто, не слышал Тигр ропота.
Тигр спал уютно в конуре своей.
Залился Ручей слезами горькими,
Разорвал все берега, ревя потоками…
Устремился вдаль, преград не ведая,
Путеводной болью надрываючись…
Не стерпело сердце полноводное,
Не смирилось с забытьем дружка сердечного…
Так прошло немало дней-ночей.
Унесло Ручей вдаль от родимых мест.
А и лужицы иссякли, высохла тропа…
Тигру делать нечего – пошел Ручей искать.
Не нашел, конечно, и следа Ручья.
Воротился восвояси, а потом уснул.
И во сне ему его Ручей привиделся –
Как он ласков был, смотрел со дна доверчиво…
Разошлись пути их – эка невидаль!
Не такое в джунглях попривидится…
А чего терзаться нам? – а ну их к Лешему!
Пусть Любовью дорожить научатся!