По тропинкам в росистой траве мы бредём в небытьё, в никуда.
Среди моря холодных камней нас зовёт неживая вода.
По коре умиравших берёз мы гадали о нашей судьбе.
Но кора задыхалась от слёз, и лишь зло становилось сильней.
Тихий шелест заплаканных ив, силуэты горящих осин,
Убивали окраины нив, пропитав тонким ядом своим
Земляную, упругую плоть от комков вплоть до самых низин.
И решили корнями вспороть её сердце под толщей трясин.
Но не кровь, а холодная ртуть бъётся в венах, стучит в проводах.
И пророки бросаются в путь, вслед за нами, во мрак, в никуда.
На тропинках из наших следов они ищут чужие следы.
Они ищут старинных богов. Но мы знаем, что это - не Ты.
Мы кидались на землю, крича: "Не хотел или просто не смог
Ты открыть нам последний причал, если Ты и действительно Бог?
Твои знаки отчаянно лгут. Нет звезды, что горела всегда.
Что ей стоит чуть сильно сверкнуть, если это и вправду звезда?"
И мы будто бы снова одни. Страшный вестник стоит у крыльца.
И пришли окаянные дни. И заполнили наши сердца.
Но на грани кровавой зари, там где в бездну срывается мрак,
Зажигается что-то внутри, и сжимается воля в кулак.
Хоть сомненье волнует умы, мы без страха шагнём на порог:
"Верим, ждёшь нас за вратами тьмы! Верим в то, что Ты - истинный Бог.
Распростёршись над долами лжи, мы Тебе свою жизнь отдаём.
Потому, что мы прокляли жизнь, что горит не во имя Твоё!
Подними нас на Твой пъедистал, если есть на то воля Твоя.
Или сбрось нас с предательских скал в милосердный пожар небытья.
Ты и есть ослепительный свет, тот, что в чистой душе отражён."
Мы шагаем туда, где нас нет, и выходим за грани времён.