О, Ваши чудесные длинные ноги
В носках цвета самой сладчайшей халвы
Лежали, на север повернуты строго,
И были от тела отдельны, увы.
А где-то левее на верхней на полке
Лежали колени, и руки, и нос.
И я бы польстилась на это. А толку?
Не стало под утро Вас в шуме колес.
И не были Вам равноценной заменой
Носки цвета неба, земли, макарон,
Которые явно коварной изменой
Торчали в проходе с различных сторон.
Проснувшись в вокзальной неистовой пыли
Я грустно смотрела на место, где Вы
Свои ненаглядные ноги хранили
В носках, как казалось мне, цвета халвы.