Девяносто второй, истерия отъездов.
Там и дети, и дети детей,
Сквасив правдою ложь, слухи пухнут как тесто.
Просто ль в старость чужую с привычного места?
Горько медлят, застыв на черте
Между прошлым и будущим. Мука и мука.
От могил? Да когда б от могил…
Дома мать, ей никак. Только бабушка внуков
Не видала три года, и эта разлука
Не по силам, и нет больше сил.
Продавали, дарили. И нянечку маме
Подобрали. Ну, вроде, пора.
И не стоит о том, как прощались с друзьями,
Как ненужные книги шевелят листами.
Я о сломанной шейке бедра.
Костыли по квартире, из дома ни шагу,
Хорошо ещё - с дедом вдвоем.
Всё читала стихи, вспоминала про Дагу,
Для неё паковала посылки в бумагу
С довоенным, похоже, добром.
Ну а дети и внуки, хоть, вроде, и рядом,
Так ли рады московской родне?
Кто там скажет теперь, надо или не надо.
Ад у каждого свой, право выбора ада –
Право, прочих важней.