(АЛЬМАНАХ "РУСЬ МОЯ" 15-ый том /2019 г./)
(о человеке из поэтов, от первого лица - по следам событий 1925 г.)
Я разочаровался, - во плотИ
Разуплотнив себя в очарованьях;
Хватило б крови, Господи прости,
На "До свиданья, друг мой, до свиданья..."
Вопят газеты: "хулиган ослаб
Душой, сгорел талант, на самом деле,
Не Леля, а певца сисястых баб,
Не божьей дудки, а срамной свирели!"
Растормошить бы сонный Англетер,
Послать всех к чёрту громко, и открыто
По-черному упиться, например,
Чтоб просто быть по-белому убитым.
Жаль, больше куража до песен нет -
Прошёл задор при равенстве и бл**стве
От власти "братства", что за зрелость лет
Поэта уличает в тунеядстве.
- Зачем шальную жизнь лихим концом,
Шутя, с "узлом" рифмуя на обрывках,
Вязал в женитьбы, а сменив кольцо-
Хмельной бурдой вымарывал ошибку?
- В стране волков и красных кумачей,
Железных лап свободы проржавевшей,
Чем ярче я пылал и горячей -
Тем черноты вокруг казалось меньше!
Теперь изводит чёрный человек-
Ежеминутно изнутри стучится,
Предвидя уготованный ковчег,
Где пассажиры - сплошь самоубийцы.
Его речей, прозрачных, как вода ,
Фарватер обозначен ёмкой строчкой:
"Спешите к новой жизни, господа,
Последний путь преодолеть досрочно!"
Самоубийство - это ли не чушь
Кремлёвской сплетни - вычурная немощь,
Которой нет страшней у наших душ,
Когда убийцы остаются немы!?
Они молчат о нас, а мы о них
Молчим в гробах, залитые цементом,
Смывая клевету с имён своих
Неброской правдой фотодокумента.
Промёрзший Питер, двадцать пятый год,
Шаги за дверью, полутёмный номер,
От ужаса теней бросает в пот...
Удар... И ты необратимо помер.
Опять "узлом" уже рифмует смерть -
Но с кадыком - след синий от удавки...
Вам доводилось дважды "умереть" -
Сначала на глазах, потом - для "справки":
Мол, не уберегли, и не могли
Меня поДвесить те, кого едва ли
В свидетели по делу привлекли?...
Их отрекли от дел, да закопали.
Поставьте мне свечу за упокой,
Вглядевшись в пятна на лице и шее,
И пусть печаль амнистии такой
Отсудит рай Есенину Сергею!
2005 год