Душа рыдает
Вернуться не могу домой.
Тоска по Родине – упруга.
Ко мне - нельзя. Там – я чужой…
Там все чужие друг для друга.
Там бабы не хотят рожать.
Идёт сплошное разоренье.
Как «Родиной» могу назвать
Страну, без света вдохновенья?
Там нормой жизни стала ложь.
Без лжи - нельзя ступить ни шагу.
И даже у природы дождь -
Противней пищи корпофагов.
Надежда порождает грусть.
О, как душа моя рыдает…
Нет к Родине надёжных чувств,
Но Родину не выбирают!
Власть красоты
Океан мох желаний
Вновь бушует, как поток.
Утонул я в океане -
Всплыл теперь у Ваших ног.
Вы неистово прекрасны!
Красоты безмерна власть
Но в душе моей напрасно
Буря страсти пронеслась.
На меня вы не взглянули.
Поглядите хоть теперь!
…Стрелка у «магнита бури»
Указала мне на дверь.
Жажду вновь!
Любовь - пощёчина в тумане,
Когда её не видишь ты.
Это воздействие обмана
На представления твои:
О красоте и чувстве долга
И даже о самом себе…
Любовь, как ложь, живёт недолго,
Но безалаберна вполне.
Не обращался я к истокам,
Но повторенья - жажду вновь!
Любовь, увы, выходит боком,
Когда к ней сердцем не готов.
Поверь!
Быть равнодушным я не мог
Хотя красавиц видел много.
Ты, словно сказочный цветок,
Утерянный случайно Богом.
Таких, как ты, на свете нет,
Пусть даже прав я лишь отчасти.
Ты - к счастью выигрышный билет.
Но только, кто достоин счастья?
И вряд ли кто-то красивей
Ещё найдется в мире этом.
Журчит твой голос, как ручей…
Поверь уж опыту поэта!
Такой же мерой
Когда в бурлящем городе живёшь,
Природные инстинкты притупляются.
Не ценим мать-природу ни на грош -
И нам такой же мерой отмеряется.
Мы паразиты - прячем мы в софизм
Свое к природе отношенье мерзкое.
И, словно месть, приходит катаклизм
За нашу ложь и хищничество дерзкое.
Поэзия – любовница моя.
Не тайная, - жена об этом знает.
Покоя не давала мне ни дня,
Она мне никогда не потакает.
И я в ее объятья погружен.
Не телом, как обычно, а душою.
Она мой прерывает чуткий сон.
И все, что хочет, делает со мною.
Она – мерило женской красоты,
Она же разновидность идеала.
В ней небеса, природа и цветы,
И выше всех она без пьедестала.
Она – созданье Бога. Сам творец
Ее создал, взрастил, потом взлелеял.
Она прекрасней всех, и, наконец,
При ней самим собою быть не смею.
Она бессмертна и живет в веках,
Была в объятьях самого Шекспира,
И Гете целовал ее в уста,
Обязана ей пушкинская лира.
Но без нее не прожил я ни дня,
Она мою судьбу определяет.
Поэзия – любовница моя,
Причем жена давно об этом знает.
* * *
Ты распустила волоса,
Даруя каждому свободу,
И расплетенная коса
Взметнулась сразу к небосводу.
Закрыла небосвод собой,
Как будто тучка золотая.
Мир не испорчен суетой
От Гималаев до Алтая.
Свободен бесконечный Дух,
Что обитает в Божьем царстве:
И услаждает правда слух.
Свобода – главное богатство.
* * *
Невыносима легкость бытия,
Как будто бы врагу сдались на милость.
Лишь только через тернии пройдя,
Мы обретаем то, к чему стремились.
* * *
К ВОПРОСУ О ДЕМОКРАТИИ
Ассурбанипал и Навуходоносор
В одном лице в наш двадцать первый век
Ворвались, но уже не к ним вопросы
Имеет современный человек.
Сатрапы все морально устарели,
Но в мире кое-где еще диктат.
Они порядком людям надоели,
И люди демократии хотят.
Не той, что на бумаге, - настоящей,
Но только без разнузданных свобод.
Порядок людям нужен, но щадящий,
Плач сотрясать не должен небосвод.
* * *
Так зарождается любовь.
От брошенных случайно взглядов.
Сперва от шепота: «Не надо!»,
А после закипает кровь.
Когда понятно все без слов,
Что было сказано словами,
Как будто бы под образами.
Так зарождается любовь.
* * *
Хоть время для меня не бесконечно…
Хоть время для меня не бесконечно,
Живу, как будто годы впереди.
Живу я не бездарно, но беспечно,
А жизнь свою я посвятил любви.
Люблю все в мире я без исключенья:
Людей, природу, села, города.
Различные люблю я приключенья,
И для меня ничто не ерунда:
Воробышек, котенок, муравьишка.
Пускай звучит Божественный хорал.
Я думаю, что все же в детстве книжки,
Наверняка я нужные читал.
* * *
Положи мое сердце на грудь,
Как печать, занесенную Богом.
Для меня значишь ты очень много,
Ведь с тобою мой жизненный путь.
Поцелуй, как душа, на губах,
А любовь все же дар есть Господний.
Мы с тобой, как Тристан и Изольда.
Тот, кто любит, не ведает страх.
* * *
НЕСОГЛАСИЕ С ДАРВИНОМ
Субтильная ладонь ментального аскета
Уходит в глубь веков, сорвав желанный плод.
Не Фрейд определил рожденье человека,
Но Дарвин дал толчок для мыслей дураков.
Не может быть Сократ потомком обезьяны,
Навряд ли колесо изобретал гиббон.
На шимпанзе похож, наверно, только пьяный.
С гориллой не сравним ни Моцарт, ни Кобзон.
Конечно, погадать могли бы мы на картах.
Я допускаю, что в природе есть изъян,
Но вряд ли как Дали, Гоген и Леонардо
Сумеют рисовать потомки обезьян.
И Гете, и Басё – Божественные дети,
Ведь только у людей божественный талант.
Чарльз Дарвин мертв давно, за шутку он ответит.
Но, может, дураки потомки обезьян?
* * *
Пока еще прекрасно жить на свете,
Природа удивляет красотой.
Красивых женщин много на планете.
Таких, как Вы, не видел ни одной.
* * *
«Люблю тебя» - шептали губы,
«Люблю» - ответили глаза.
«Любовь есть истинное чудо», -
Им в небе вторила звезда.
Звук поцелуя громче грома,
Когда в сердцах гроза гремит.
У Бога в небе нет приёма –
За любящими он следит.
Господь сам создал это чудо,
Ему ли о любви не знать?
И будет жить любовь, покуда
Друг друга будут понимать.
Один лишь ветер сомневался,
Но говорить о том не стал.
Он много по земле скитался
И, видимо, немало знал.
Любовь нельзя проверить сразу,
Быть могут лживыми слова,
Но тот, кто не любил ни разу,
Не будет правым никогда.
* * *
Когда говорим мы о целом,
Забудьте про части его.
влюбляются в душу, а тело
Лишь к ней приложенье всего.
И все впечатления ложны,
Когда не в порядке душа.
Мы часто бываем тревожны,
Когда за душой ни гроша,
Вкушаем еду, или яства,
Но суть не в деньгах и еде.
Несметнее нету богатства
Того, что бывает в душе.
Последнюю с тела рубаху
Отдашь, над рублём не дрожа.
Когда-то всё кончится прахом,
Останется только душа.
* * *
СТИХИ И СТИШАТА
Стихи, как пряное вино
В ошеломляющей лавине.
Они написаны давно,
Но запаха нет нафталина.
И актуальны и свежи,
Пронизывают душу болью.
Стихи другие же, увы,
Не справились с подобной ролью.
Они написаны сейчас
О жизни нынешней, об этой,
Написанные, как рассказ.
В них нет ни запаха, ни цвета.
* * *
Воспринимать жизнь тяжко в полной мере,
Она порой, как горькое вино.
Но, если ты рожден в Эс Эс Эс Эре,
Тебе уже не страшно ничего.
* * *
ДВА САПОГА ПАРА
Душу не тревожь ему вопросами,
Все равно не знает он ответ.
Он женат на дуре стоеросовой,
Да и сам дурак не мало лет.
* * *
Важнее в женщине не тело,
А чисто женская душа.
В непредсказуемых пределах
Она безумно хороша.
Все отношенья с ней на грани,
Но если что-то не успел,
Не тело – душу взглядом ранит.
Молись, чтобы остался цел.
Не дай Бог, женщину обидеть,
Гнев женский праведней любви.
Легко в ней женщину увидеть,
Попробуй душу разгляди.
* * *
Говорил я бессвязные речи,
Лился бред не ручьем, а рекой.
Очень трудно играть сумасшедших,
Если сам абсолютно другой.
* * *
Я очень не хотел бы стать фрагментом
Каких-нибудь там автокатастроф.
Уж лучше бы платил я алименты,
Хотя и к этому я тоже не готов.
* * *
ЕДИНСТВО
Едины все в едином Боге,
Для всех единая Земля.
И были те душой убоги,
Что жили только для себя.
Всё человечество едино,
Жизнь каждого – единый миг.
И это факт неоспоримый,
Что так прекрасен Божий лик.
Он самый одухотворённый,
Слеза прозрачней, чем роса.
И тем, что не самовлюблённый,
Творить способен чудеса.
Пусть рано подводить итоги,
Но тянут всех грехи на дно.
Религий, к сожаленью, много,
Хоть верят в Бога одного.
* * *
Если кто-то отбился от стаи,
Или вырвался, скажем, вперёд, -
Самого он себя потеряет,
А взамен ничего не найдет.
Для чего заговаривать зубы,
Имитируя зло, как добро.
Недостаточно быть только умным,
Надо, чтобы ещё повезло.
ОПАСЕНИЯ
Мы с тобою, любимая,
Крылья птицы одной.
Продолжение линии,
Что назвали судьбой.
Мы с тобою, любимая,
Как фитиль и свеча,
Но прошу тебя, милая,
Не руби сгоряча.
В жизни нечто случается
От огня до воды
Счастье не утверждается,
Не накликай беды!
* * *
Безусловно, жизнь даётся Богом,
Но своя у каждого судьба.
Мы, как камни, брошенные в воду.
Всплеск, круги, а после – тишина.
* * *
ТВОЙ ВЗГЛЯД
Как молнии удар, -
И искра озаренья.
Сгорает, как квазар,
Чужое удивленье.
Твой бесконечный взгляд –
Адажио и скерцо,
Который раз подряд
Моё пронзает сердце.
Я, кажется, сгорю
В луче горячем взгляда.
В последний раз молю:
«Пожалуйста, не надо»!
Пронзительно, как стон,
Игриво ранишь бровью.
Ты видишь: я влюблён.
Зачем играть любовью?
Красноречивей слов
В моей душе отрада.
Ты без полутонов
Своим сжигаешь взглядом.
* * *
ТОСКА
Рисую я на голубом стекле,
Что стало непрозрачным от мороза
Тоску о лете, солнце и тепле.
Рисую – розы.
* * *
СУМАСШЕДШАЯ ДО ОБАЛДЕНИЯ
Сумасшедшая до обалдения,
Пред тобою я душу – настежь.
Что я делаю, что я делаю?
А ведь встречи с тобой, как праздник.
Но в грядущее из прошедшего
Мы с тобой заглянуть не можем.
Моя милая, сумасшедшая,
С вкусно пахнущей нежной кожей.
Мы вкусили плода запретного
От наивности до падения,
От обычного до заветного,
Сумасшедшая до обалдения.
* * *
Я возжелал твоих высот,
Я возжелал твоих глубин.
Любовь, как мёд от диких сот,
Она не знает середин,
Она не ведает краёв.
Она всегда – лишь через край,
И как всегда сулит любовь:
Кому-то – ад, кому-то – рай!
* * *
О МАМЕ
Все хотят от жизни слишком много.
Жертвовать собою и прощать,
Самая святая после Бога,
Может на земле одна лишь мать.
Даже в чувствах меры мы не знаем
И себя готовим для других.
Матери так часто не хватает,
Когда нет её уже в живых.
Мы грустим, рыдаем или плачем
И не мил без мамы белый свет,
Отвернулась навсегда удача,
Потому, что мамы рядом нет.
Никого нет ближе и дороже,
Материнской нет святей любви,
Но при жизни оценить не можем,
Как мы всё же были не правы.
А теперь и локоть не укусишь,
Даже если сядешь на ежа.
Берегите, люди, ока пуще
Мать свою, пока ещё жива.
* * *
ТВОИ ГУБЫ
Твои губы влекут к поцелую,
Как цветок в полуночной росе.
Не живет только, кто не рискует,
Потому, что такой он, как все.
Твои губы, как яркое пламя
И расцвел поцелуй на губах.
Что любовь нынче делает с нами?
Может быть, то же, что и судьба.
Твои губы – бессмертная запись
Средь вселенских историй любви
Или идол языческих капищ.
Вот, что значили губы твои.
* * *
Я чувствую твой взгляд, как отраженье…
-----------------------------------------------------
Я чувствую твой взгляд, как отраженье
Любви, а также мироощущенья.
Я чувствую в себе твое дыханье,
Ты самая моя большая тайна.
Ты до сих пор еще меня тревожишь
На удивленье шелковистой кожей.
Такою мягкой, нежною и гладкой,
И для меня ты – вечная загадка.
* * *
Зачем на раны сыпать соль
Воспоминаний прежней страсти?
Благодарю тебя за счастье,
Хоть это счастье только боль.
* * *
АУРА ЛЮБВИ
Пожалуйста, ты слов не говори,
В молчании ничем мы не рискуем.
Лишь насладившись запахом любви,
Тебя коснусь я первым поцелуем.
Потом, захочешь если, будет все:
Небесный рай и много удовольствий,
Пьянящих даже больше, чем вино,
Ты только для меня душой раскройся.
Хочу я сквозь флюиды бытия
Почувствовать тебя в своем пространстве.
Твое, ко мне приближенное «я»,
Не отличалось раньше постоянством.
Я воздух пить готов вокруг тебя,
Дыханье ощутив до претворенья.
Хочу с тобою быть вне бытия
До первого к тебе прикосновенья.
* * *
О ней написаны стихи,
И, значит, есть она, поверьте!
Я вывел формулу любви,
Она заключена в бессмертьи.
* * *
Жизнь, словно кадры киноленты
Пройдут, не описать словами.
Не говорю Вам комплименты,
А молча восхищаюсь Вами.
Любуюсь я не красотою,
Творец Вас ею не обидел.
Влекут моральные устои,
Которые я в Вас увидел.
Душа полна очарованьем,
Как легким ароматом лилий.
А красотой и обаяньем
Пусть восхищаются другие.
Считаю я не без причины,
Что в красоте залог успеха.
В Вас видят женщину мужчины,
А я увидел человека.
* * *
Захочешь флиртовать – флиртуй.
В напряге нервы!
Как обжигает поцелуй,
Когда он первый!
* * *
Поэзия – это легато
Эмоций, безумств и признаний.
Сперва, безусловно, стаккато,
Как лезвие переживаний,
Затем исключительно чувства,
Входящие в сердце без стука,
Где зыбкая грань меж искусством
И самой серьезной наукой?
Фантазия вряд ли стреножит,
Поскольку она окрыляет.
Поэт лишь метафоры множит,
Которыми мир удивляет.
Поэт не всегда адекватен
Тому, как он видит событья.
Поэзия – это легато
Воображенья в наитье.
* * *
РЕВНОСТЬ
Когда была еще моей жена,
Когда любовь химерой не считали,
Когда сходили от любви с ума,
И нежно мы друг друга целовали,
Был поцелуй – как символ торжества
Любви над бытом. Но случилось горе:
Нас захлестнула ревности волна,
Мы утонули в подозрений море.
Взаимные упреки и развод…
Куда девалось прежнее вниманье?
Как будто треснул синий небосвод
Не где-нибудь, а именно над нами.
* * *
Свобода – письмецо в конверте,
Длинней, чем половодье чувств.
Почувствуешь дыханье смерти,
Тогда узнаешь жизни вкус.
* * *
Кто верит в дьявола, кто в Бога –
Различны жизненные сферы.
Но не бывает счастья много:
Дается каждому по вере.
* * *
СОВЕТ ПОСТОРОННЕГО
На помощь ничью не надейся,
Когда постучится беда.
Холодные синие рельсы
Уводят порой в никуда.
Стальные ведут параллели
В ничем не прикрытый обман,
Туда, где мохнатые ели,
Густой и холодный туман…
Там злобные вихри стучатся
О корни столетней сосны.
И если кошмары приснятся,
Считай, это вещие сны.
* * *
Менял он женщин, как перчатки,
Очаровательный и сладкий.
Не ловелас и не похабник, -
Всего-то лишь нормальный бабник.
* * *
Насколько можно, буду краток,
Вам посвящая этот стих.
В природе множество загадок;
Вы, кажется, - одна из них.
* * *
От тебя я балдею безумно,
Даже больше, чем сам от себя.
Я увидел в глазах твоих лунных
Свой причал под названьем Земля.
Я скитался один во Вселенной,
Астероидно было в душе.
Но душа, слава Богу, нетленна.
Неужели случилось уже
То, что в жизни случается с каждым?
Я увидеть в тебе это смог.
Неужели с космической жаждой
Я не буду теперь одинок?
В одиночестве долго скитался.
Не спешат меня люди понять.
Я уже столько раз ошибался,
Что боюсь ошибиться опять.
• * *
ЖИЗНЬ БЕЗ ЧУДА
Ночная птица не кричала,
И дождь ночной не шелестел.
Я жизнь хотел начать сначала,
Тянулся к жизненным причалам,
Но дотянуться не сумел.
Казалось, зачеркни былое,
Забудь о том, что не сбылось.
Постой чуть-чуть у аналоя
И из себя не корчь героя.
Но что-то вдруг оборвалось.
Хоть было прошлое вначале,
Оно протиснулось само.
Душа и тело не из стали,
Они истрепаны годами,
А тут – еще не повезло.
Весь мир туда, а я – оттуда,
Ведь и изнанка жизни – дно.
В себе самом сидит Иуда.
Я так надеялся на чудо,
Но чуда не произошло.
* * *
Ты не сказала «да!»
Ты не сказала «нет!».
Все это ерунда,
Когда погашен свет.
Касаньем жарких губ
Твой поцелуй ожег.
Что мне вчерашний суп,
Когда с тобой я бог.
Кружится голова
И на полу бельё.
Пошлем к чертям слова,
Сказали губы всё.
* * *
Невесты становятся «язвами»,
Их прелесть уходит на дно.
Любовь всегда очень разная,
Хотя названье одно.
* * *
Гарем иметь ты хочешь, как эмир
И каждой говоришь: «Тебя люблю».
Расстанься с мыслью осчастливить мир,
попробуй осчастливить хоть одну.
* * *
САМ СЕБЕ СЛУГА
Поэта можно вовсе не любить,
Коль чувствуешь в нем для себя обузу.
Поэт не должен никому служить,
Наоборот: поэту служат музы.
Поэт свободен в сущности своей
И быть не может тут другого мненья.
Поэт принадлежит Вселенной всей,
Хоть и зависит он от вдохновенья.
Что сердце мне велит, о том пишу,
Ведь главное в поэзии – свобода.
Поэт слуга себе лишь самому,
А вовсе не царю или народу.
* * *
Жизнь наша гуттаперчива, как мячик,
И света луч всегда пройдет во тьму.
Быть приглашенным к счастью – это значит
Не оставаться в жизни одному.
* * *
Я ХОЧУ
Одиночество мешает,
Чувства тормозит мои.
Я о многом не мечтаю,
Просто хочется любви.
Мне не нужен праздник тела,
Если только он без чувств.
Я хочу в иных пределах
Дорогих коснуться уст.
Пусть все люди в мире братья,
Но другого я хочу.
Я хочу сжимать в объятьях
Ту, которую люблю.
Чтоб меня она любила,
Если чувства сберегла.
Но предательства Далилы
Не прощу я никогда.
И огромных, словно небо,
Я хочу взаимных чувств.
Если буду кем-то предан, -
К одиночеству вернусь.
* * *
В бреду мы на большее часто горазды,
С абсурдом не путайте бред.
Сознанья поток протекает, как плазма:
Вот был, - и его уже нет.
И нечего мысли мусолить вдогонку,
Ушедшее трудно догнать.
Конечно, не трудно налить самогонку,
Себе только не зачем врать.
Сознанье меняется не социально, -
На уровне местных систем.
Но, если ты «избранный» официально
В цивильный круг «мыслепатем»,
То пользуйся этим божественным даром,
Молитвенно Господа славь!
В потоке сознанья ты станешь радаром,
Но перед собой не лукавь!
* * *
Десятки катастроф
Я пережил в душе
И тысячи стихов,
Что рождены во мне –
Моя всего лишь боль
По поводу и без.
Такую, видно, роль
Назначил Бог с небес.
* * *
Пишу я, и пишу
И нет стихам конца.
Поэзией дышу
По замыслу Творца.
За всех я отстрадал,
Все беды пережёг.
Душа моя – Астрал
Всемирных катастроф.
* * *
Не равнодушен к женской красоте
На уровне не только созерцанья,
Я в принципе мужик такой, как все,
А стало быть достоин порицанья.
* * *
МОЕЙ СОВРЕМЕННИЦЕ
Вы торопитесь, моя современница?
Торопиться ни к чему. Что изменится?
Вы тоскуете бедой одиночества,
Тяжело Вам быть одной и не хочется.
Современница моя, остроглазая,
В своей жизни не встречал Вас ни разу я.
Современница моя, невозможная,
Я душой к Вам прикипел осторожною.
И меня гнетет тоска одиночества.
Одному теперь и мне быть не хочется.
Современница моя, современница,
Может, встретимся с Тобой, все изменится!
* * *
Пишу о той, пишу об этой,
Меняя женщин, как цветы,
Я составлял из них букеты,
но в каждой женщине воспетой
Я видел лишь твои черты.
* * *
Зачем на раны сыпать соль
Воспоминаньем прежней страсти?
Благодарю тебя за счастье,
Хоть это счастье, - только боль.
НЕ ДУМАЮ О ТОМ
Не думаю о том,
Когда пробьёт мой час.
Не верю я в «потом»,
Ведь я живу «сейчас».
Ведь я живу теперь
И я пока живой,
Открою к счастью дверь,
Чтоб быть всегда с тобой.
Я раньше был другим,
Пока не пробил час.
Рассеялись, как дым,
Мечты, и что сейчас?
Как прежде, - ничего,
Но «хорошо сидим»
С другою пью вино,
Ведь я же стал другим.
* * *
Воспринимая жизнь всерьёз,
Без повода мы комплексуем,
Обижены судьбой до слёз,
Мы поминаем Бога всуе.
Неотвратима только смерть,
О ней не нужно думать часто.
«Жизнь наша – суета сует», -
Так сказано Экклезиастом.
* * *
Что для тебя важней, бог весть:
взять ли, отдать ли без остатка?
Бесспорно, что ты – просто есть,
соблазном грешная, как взятка.
Влечет к тебе не красота,
а нечто, что пока глубинно.
Важнее в женщине душа,
как ценность подлинной картины.
Без фальши будет пусть игра,
без пошлости энциклопедий.
Блеск золота не для ума;
достаточно сиянья меди.
Самодостаточности миг
мне интересней всех событий.
Я больше доверять привык
лишь озарениям наитий.
В надуманности – фальшь и ложь,
а искренность – невероятна.
Я, как венецианский дож,
влюбляюсь если, то бесплатно.
Любовь – лишь плата за любовь,
не за лицо и не за тело.
Пускай душа разбита в кровь,
определяет Бог пределы.
Черту чего-то перейдя,
так просто невозможно бросить.
Когда сломается душа,
за все жизнь непременно спросит.
* * *
Ты состоишь из предлогов и предложений.
Ты наполнена ветром чужих дуновений.
Ты сквозь мир проросла потрясающим словом,
но сама ты, пожалуй, к нему не готова.
Ты взрастила в себе депортацию взгляда,
на губах балансирует след от помады.
А глаза – два зовущих зеркальных осколка,
ты в себе потерялась, как в сене иголка.
Я в глазах твоих мог бы не раз отразиться,
но боюсь в глубине насовсем заблудиться.
На других не похожа ты, но не чужая,
энергетика, что ли, бывает такая.
Разгадать я пытался твою лунную душу,
но законы природы боялся нарушить.
И споткнулся на фразе твоих лабиринтов
и запутался в тайне ведических сикхов.
Твоя сущность почти что разгадана мною,
но загадка осталась, я это не скрою.
Иногда я тебе вдохновеньем обязан,
потому что невидимой ниточкой связан.
Эту связь просто так невозможно заметить:
связь духовная душам, как звездочка, светит.
Вдруг во взгляде твоем вспыхнут искры участья,
и мгновенная вспышка похожа на счастье.
ПУСТЫНЯ
Пустыня – прыжок между прошлым и будущим.
Здесь время прозрачное, словно вода.
Пустыня – бальзам, но для страсти бушующей.
Спокойствие друга творит из врага.
Научит она выживанью и мудрости.
Погибнешь, когда не научишься жить.
И, если случались когда-нибудь глупости,
Пустыня ошибки не даст позабыть.
* * *
Я знаю: обязательно придёт
Любовь. Бесспорно, я её приемлю.
Она похожа на цветок,
Проклюнувшийся сквозь сухую землю.
* * *
Сознание людей рутинно,
Не смоют грязь с души дожди.
Весь мир окутан паутиной
Бессмысленной и пошлой лжи.
* * *
ЖИЗНЬ БЕЗ ЧУДА
Ночная птица не кричала
И дождь ночной не шелестел.
Я жизнь хотел начать сначала,
Тянулся к жизненным причалам,
Но почему-то не успел.
Казалось, зачеркни былое,
Забудь о том, что не сбылось;
Постой чуть-чуть у аналоя;
И из себя не корчь героя.
Но что-то вдруг оборвалось.
Хоть было прошлое вначале,
Оно протиснулось само.
Душа и тело не из стали,
Они истрёпаны годами,
А тут, - ещё не повезло.
Весь мир – туда, а я – оттуда,
Изнанка жизни – дно.
В себе самом сидит Иуда.
Всегда надеялся на чудо,
Но чуда не произошло…
* * *
МЕРЦАТЕЛЬНОЕ
На пальцах твоих перламутровый лак,
Как свет светлячка, пробивающий мрак.
И, вытянув руку, ты ловишь в ладонь,
Звенящей цикады небесный огонь.
Сквозь шелк пеньюара свет бьётся, как звук,
Стекает огонь с перламутровых рук.
И я ощутил, засветившись как мог,
Четвертый от шеи твоей позвонок.
Легко зависаешь ты, как мотылек
Над сладким вареньем , разлитым меж строк.
Зависла, мерцая, я верю с трудом,
Но вижу: тобою весь дом освещен.
Над свечкой погасшей витает оса,
Причем непрерывно четыре часа.
Ты вышла, остался я в доме один,
Оса присосалась и ест парафин.
* * *
Мир преломляется, как в призме,
В моих стихах, когда пишу.
Поэзия – мой образ жизни
И в ней живу я, как дышу.
Я даже и не представляю,
Кем мог бы стать я без нее,
К стихосложенью вдохновляет
Меня в подлунном мире всё.
Я не бываю равнодушен
Буквально, в жизни ни к чему.
И, если будет мир разрушен,
Его в стихах восстановлю.
* * *
Я сам себе порою удивляюсь.
Я даже ненавижу суету,
И в посторонних женщин не влюбляюсь,
Но женскую ценю я красоту.
* * *
Нынче бабники что-то в моде,
Хотя вряд ли их кто-то осудит.
Если любят – «налево» не ходят,
Если ходят, то значит не любят.
* * *
Глотни триумфа, юности и света,
Глотни частицу лунного луча,
Чуть звездной пыли из хвоста кометы
И взмах руки у своего плеча.
Глотни гортанью, носом или взглядом,
Глотание похожее на вдох.
И задержи дыхание за оградой
Безумно ослепительных зубов.
Ты воздух пей, насыщенный восторгом
И взглядом пей природы красоту.
Теплом пусть насладится каждый орган,
Изгонишь ты из тела маету.
Весной всегда природы обновленье.
Природы часть наверняка и ты.
Почувствуй же дыхание весеннее,
Как чувствуют деревья и цветы.
* * *
Когда нас женщина чарует,
Способен взгляд свести с ума.
Из женщин всех меня волнует
Лишь, исключительно жена.
* * *
О ГЕНИЯХ И ГРАФОМАНАХ
Глушат гении брагу
И живут не по Канту.
Графоман – работяга,
Но лишенный таланта.
Графоману труднее,
Пишет он не со скуки.
Божий дар – лотерея,
Но не каждому в руки.
Слог тяжелый подводит,
И перо, как лопата.
В том, что муза уходит,
Разве он виноватый?
Груз таланта на плечи
Для иного, как хобби,
Все же гению легче, -
Бог рукой его водит.
Все желанья – химеры,
Но талант не убудет.
Мерить всех одной мерой
Вряд ли правильным будет.
* * *
Мгновениям любви не нужен реквием.
Что расцвело, нужды нет хоронить.
Мы встретились с тобой у Понто-Веккио,
Как Данте с Беатриче, может быть.
Не нужно тебе быть такою хмурою,
И перестань щетиниться, как ёж.
Я назову тебя своей Лаурою,
А ты меня Петраркой назовешь.
И всю тебя цветами и сонетами
Я забросаю с ног до головы.
Мы встретимся опять у Понто-Веккио,
Хоть мест свиданий много у любви.
* * *
Найти легко в теории изъян,
Особенно, коль есть погрешность в стиле.
Мечта – ещё не налитый стакан,
А выпитый, похож на ностальгию.
* * *
ДЕТСКАЯ ЛЮБОВЬ
Я люблю тебя, Наташа,
Ты мне нравишься за то,
Что ты мажешь манной кашей
Злого дяденьки пальто.
* * *
Я защищаюсь, но не предаю,
И нету никого, кому бы верил.
Не знаю, заслужил ли жизнь в раю,
Ведь собственным аршином жизнь измерил.
Случалось и неправым в жизни быть,
Так то от заблуждений и незнанья.
Мне доводилось по теченью плыть
В согласии с законом мирозданья.
А если шел судьбе наперекор,
Для этого не выходил из дома
И не точил для ближнего топор,
И яму никогда не рыл другому.
* * *
ЛЮБОВЬ И РЕВНОСТЬ
В бессмысленных переплетеньях
Любовь и ревность – две сестры.
Как будто друг за дружкой – тенью,
В одной, как будто две судьбы.
А может быть они подружки
Такие, не разлей вода!
Но где-то кроется ловушка,
Вслед за которою – беда.
* * *
Кисть моя скользит по полотну,
На душе немножечко тревожно.
Вас интересует: «Почему»?
Что ж, отвечу: «Я ведь не художник».
Я впервые в жизни, может быть,
Близко так увидел эти краски,
Ну и захотелось сотворить
То, что дети называют сказкой.
Но какой же будет результат?
Видимо не зря я волновался.
Мне не удается всё подряд,
Первый раз за это дело взялся.
Понимаю, профессионал
Из меня, конечно же не вышел.
Дождь на полотне нарисовал,
Правда, все попрятались под крыши.
* * *
РАЗВОД
Доходит любовь до предела,
В котором достанется всем.
Сперва отлучают от тела,
А после бросают совсем.
* * *
О ПАМЯТИ И О ВРЕМЕНИ
Время стирает из памяти многое.
Память слабеет у зверя двуногого.
Злое стирается, как и хорошее,
И неприятностей мелкое крошево.
Время стирает все прошлые знания,
Боль от обид, нанесенных чуть ранее.
Трепетность чувств, эйфорию удачи.
Прошлое в нынешнем мало что значит.
Память стареет, так кем-то задумано.
Жаль, что лекарство ещё не придумано.
Мудрость приходит, да память убогая,
Время стирает из памяти многое.
* * *
Солнце сегодня не греет по-летнему,
Скрылось за чёрную тучку стыдливо.
Как обожаю я женщин приветливых,
Даже намного сильней, чем красивых.
Скучно живем и к тому ж опрометчиво,
Радует дома нас что, кроме радио?
А улыбнулась светло и доверчиво,
Словно улыбкою нежной погладила.
* * *
ИНФЕРНАЛЬНОСТЬ
В глубоком, но недолгом эпатаже,
Где символы не слов, а только чисел,
Восторг недоумения погашен
Безумием с претензией на мысль.
Всегда простое было гениальным,
А сложное, тому свидетель – небо,
Считается, хотя и инфернально,
Но всё ж дифференцированным бредом.
Достаточно того, что всем понятно,
Нет красоты в словах, когда без смысла.
Хотя и существует вероятность,
Что смысл слова переходит в числа.
* * *
Быть сумасшедшим – это дар особый,
Нет в жизни смысла, если нет мечты.
Сознанья плод созрел ещё в утробе,
А в подсознаньи всё ещё не мы.
* * *
ПРОРОКОВ НЕТ В ОТЕЧЕСТВЕ СВОЕМ
Готовились в пророки,
Кто мог и кто хотел…
Им назначались сроки,
Но кто-то не успел.
Кого-то расстреляли,
А кто-то пал в бою.
Я вспомнил их печали
И песню им пою:
«Как времена жестоки…»,
Но до конца не спел.
Одни мотают сроки,
А я вот не успел.
* * *
ТОВАРИЩ СТАЛИН
О, как я Сталина любил,
Наверно, как собака палку.
Он умер, я его забыл,
И мне его ничуть не жалко.
Собаке смерть собачья, но
Отнюдь не ради развлеченья
Он умер, я забыл его,
Но не забуду преступленья.
Был Гитлер номером один,
Преступником его назвали,
Забыли, видно, что вторым
Таким же, был товарищ Сталин.
* * *
РОССИЯ
Россию я люблю любовью,
В которой жалость, боль и страх.
Страницы, писаные кровью,
Что на поруганных костях.
Свист сабель конников Батыя
И свист державного кнута.
И это всё - моя Россия,
Боль вместе с плачем собрала.
Опухла с голода немного,
Не оклемалась и от ран,
Не в счет застенки. Слишком много
В России было каторжан.
Россия центра и окраин
Без царедворцев и царей.
Когда же будет в ней хозяин,
Не ставший у руля плебей,
А истинный её радетель,
Не олигархи и жульё.
Я, к сожалению, свидетель
Лишь разорения её.
* * *
ПОЭТ ПОНЕВОЛЕ
На ощупь и вслепую
Я рифмы не искал
И никогда «вживую»
Не лез на пьедестал.
Чужие подворотни
Не подпирал стеной.
До славы не охотник,
Тем более, чужой.
Не попирал я истин,
Хотя мог и не знать.
Я к славе бескорыстен,
Как к жизни моя мать.
Теперь её уж нету,
За нею мой черед.
Когда я кану в Лету,
Не знаю наперёд.
Не знаю я, что дальше,
Не подводил итог.
Зато живу без фальши,
Тому свидетель Бог.
Скорей я третий лишний,
А он диктует мне.
Я только Его мысли
Пишу строка к строке.
* * *
Наперед не хотелось загадывать,
Чтобы недруги нас не сглазили.
Только ты меня можешь порадовать,
Несмотря на то, что мы разные.
Ты была мне судьбою обещана,
Но надолго ли, Бог только знает.
Удивительно редкая женщина,
Потому что таких не бывает.
* * *
До тебя ничего я не знал о любви,
Никогда не встречал я такую.
Припадаю губами к волшебной груди,
Словно звездное небо, целую.
Млечный путь оставляет свой след на губах,
Сладкий привкус ласкает мне губы.
Я испытывал раньше пред женщиной страх,
Ты одна лишь – вселенское чудо.
Бесконечность познал я в объятьях твоих,
Словно мудрость пространства изведал.
Этой ночью мы делим одно на двоих
Бесконечное звездное небо.
* * *
МОЯ РОДИНА
Моя Родина – не биография,
Моя Родина мне не кумир,
Моя Родина – не география,
Моя Родина – мой книжный мир.
Мой язык близок мне по рождению,
Он достался мне от отца.
Я имею к нему снисхождение,
Нет другого по воле творца.
В нем – частица моей сопричастности
К бытию, но не больше того.
Он не смог стать явлением гласности,
Правду выбили всю из него.
Я пытаюсь вернуть то, что не было,
Или было, увы, не для нас.
В первый раз меня Родина предала,
А потом еще множество раз.
* * *
Мои глаза всегда пусты,
Когда отсутствуют в них планы.
Мои желания просты.
Они – как хаос первозданный.
* * *
Авторитет по кличке Ленин,
Прошедший не одну тюрьму;
Сперва поставил на колени,
А после «раком» всю страну.
* * *
Жизнь похожа на фобию,
Даже тысячекратно.
Для меня философия
Начиналась с Сократа.
И не по Аристотелю,
Не по Канту с Декартом.
Я сквозь разные профили
Вижу только Сократа.
Чту «Начала» Эвклидовы,
«Диалоги» Платоновы,
Только где это видано
Сквозь тома многотонные?
Мне запомнились ахово,
Как случайные выстрелы,
Только мысли Сократовы,
Те, что им не записаны.
* * *
Ночь медленно спускается у входа,
Ступеньки звёзд уводят в небеса.
И только ощущение свободы
Древней изобретенья колеса.
* * *
О ЛЖИ
Все лгут. Мерилом стала ложь
Благополучия и чести.
Но правда, словно острый нож,
Присуще правде чувство мести.
«Возьму вот правду и скажу,
Чтоб не возникли разночтенья».
Бояться правду все вокруг,
Ведь в ней одной разоблаченье.
Устраивает всех фантом,
Жизнь кажется сплошной химерой,
Все врут, когда в душе излом,
Утрачивая чувство меры.
Обман по-своему хорош,
Когда он ладно сшит и скроен,
Но, если никогда не врешь,
Рискуешь в жизни стать изгоем.
* * *
Поэзия – бред, но какой изумительный.
Звучащий, как музыка, сладостный бред.
И, если метафора будет в числителе,
Тогда в знаменателе будет поэт.
* * *
Повела осторожно бровью,
Тихий взгляд струит благодать.
Где граница между любовью
И желанием обладать?
* * *
У любви не бывает предела,
Ведь любых она чувств дороже,
Но желания сердца и тела,
Разве это одно и то же?
* * *
А дважды два – всегда четыре,
Всё просто, как рояль в кустах.
Есть совершенство в этом мире,
Оно заключено в цветах.
* * *
ЭХО СТАЛИНИЗМА
Бояться никого не надо,
Хотя ещё боялись деды.
Но опасаюсь я соседа,
Вдруг донесет он «куда надо».
Не только тяжело стране,
Мы все страх видели воочью.
Как все, боюсь исчезнуть ночью.
Никто не вспомнит обо мне.
Я даже приглушаю смех,
А у соседа вдруг засада.
Бояться никого не надо,
Но опасаться нужно всех.
* * *
НА ПУТИ В ШАМБАЛУ
Мир обозначен Заратустрой,
Как вечно действующий храм.
Ведь Гималаи только устье
К воротам на пути к богам.
Там, где холодное безмолвье,
Прозрачен воздух и могуч,
Внизу оставьте многословье.
Путь тонок, словно лунный луч.
С Господним лишь благословеньем
Возможно к истине прийти,
Но для Вселенной жизнь – мгновенье,
Смерть – это не конец пути.
Безумны те, кто к обретенью
Стремится в суете своей.
Их ждет в пути оцепененье
И несвобода от цепей.
Лишь только чистые душою
И то, не чаще, чем раз в век,
Достигнут знания святого,
Ведь слаб в свершеньях человек.
Не нужно мудрствовать лукаво,
Кладя богатства на алтарь.
Иную жизнь, иную славу
Даст, но не каждому, Алтай.
Там даже облака живые,
Как, впрочем, вечные снега.
Страны две: Индия с Россией
Соединились навсегда.
Случилось так по воле Бога,
Но кто связной и проводник?
Нам не дано узнать до срока,
Где тот живительный родник.
В котором истины бессмертье
Ещё возможно обрести,
Вы только в истину поверьте,
Века и горы на пути.
И где-то знак предотвращенья
Укажет путь, но лишь назад…
Земли обратное вращенье,
Как новоявленный джихад.
Зачем нужны чужие тайны?
Себя бы толком изучить.
Всё, что творится не случайно,
Хоть, кажется, - не может быть.
Сравнив, что было несравненно,
Вернёмся к прошлому опять.
В развернутой, как мир, Вселенной
Себя бы нам не потерять.