1
Он может быть прелюдией романа –
Рисунка круг, начертанный на блюде:
Среди безмолвья бархатных барханов
Седой погонщик едет на верблюде.
Он весь в себе. Сомненья не тревожат
Его души ленивую дремоту.
И цвет песков окрашивает кожу
Его лица, блестящего от пота.
И горизонт, запаянный в фарфоре,
Замкнулся в круг и лёг шероховато...
И день за днём в безветрии покоя
Верблюд и всадник всё бредут куда-то.
2.
КругОм пески. Они являют взгляду
Такой покой, что делается худо.
И пирамид тяжёлые громады
Заключены в фарфоровое блюдо.
И даже Время, проклятое Богом,
Окаменело в неподвижных плитах...
И медленно выносит на дорогу,
Затерянную в древних мегалитах,
Погонщика. И долгими годами,
Храня печаль в полуприкрытых веках,
Ему болтаться меж двумя горбами
Минувшего и будущего века.
3.
Какой шутник в минуту вдохновенья
Взвалив пустыню на поверхность блюда,
Обрёк на монотонное скольженье
И человека, и его верблюда
По глади драгоценного фарфора!
И эти двое, спаяны друг с другом,
Осуждены скитаться по просторам
Романа, ограниченного кругом.
И на правах покорного созданья,
Признав свою сюжетную ненужность,
Собой заполнить - нет, не мирозданье! -
Кусочек мира, замкнутый в окружность.