Из глубины горячечного бреда
возник и глянул пристально, в упор.
И сердце сжалось! Если б мог – поведал,
о том, что ускользает до сих пор.
Жестока боль, и нет чудес на свете.
Нет веры знакам, пассам, ворожбе...
Но вот он здесь, загадочен, но светел
и понуждает думать о судьбе,
и сон прогнал, и соблазняет душу,
в абсурде поучает видеть смысл,
спасенья ждать... Но, может, тем нарушу
покой весов, Фемиды коромысл?
В смятеньи всяк, харадра не узнавший.
Как взгляд его и быстр и остёр!
А он исчез, болезнь мою изгнавший,
как будто с фениксом шагнул в костёр.