Обозлённое из-за пренебрежения, гордо
вышедшее из себя слово «злоба»,
прижало меня узколобо
нож к горлу.
Но, соединяясь с шеей, нож его
стал пёрышком, стал делать как возможно
мне хорошо... Насладившись ответно,
я взяла его и записала им это.