в конце концов, всех тех, что отымеют,
рукоположат в мучениц, и вот
развитие, которое имеет
простой автоматический привод,
как чек, что продавщица выбивает,
добра обрезки шмякнув на весы...
Сиамским девам ангел выбивает
прикладом их молочные резцы,
и значит, Сам, избавив от напасти
весь этот мир, что выпукл и кругл,
и Рим, и как промежность у гимнастки
невероятно молод и упруг,
проложит нас как вероятный вектор
в пустыне, где родосский истукан
кукожится, и стиснет словно сфинктр,
как поэтесса – (вн-)утренний стакан,
и вдавит в жизнь, которая – работа,
стихи, морщины, вечности изъян,
а после – смерть, которая – как ботокс –
черты разгладит, чтоб – фореверянг.