Сказка про лешего
Бродит леший по болоту,
По нехоженым лесам-
Ему грустно от чего-то,
От чего, не знает сам.
Мужиком он был не старым,
То есть всё ещё в соку.
Мог ещё задать он жару,
Рано сыпаться песку.
Дней прошло тому уж десять,
Как хандра его взяла-
Не охота куролесить
И пугать из- за угла.
Тут сорока-проститутка,
Так сказать, лесное СМИ,
Напугала не на шутку,
Лысый чёрт её возьми.
Говорит мол: « Делай вывод,
Шевели мозгами сам,
Климактерический период,
Так опасен мужикам.
Тут и сердце, и желудок,
Упадёт иммунитет,
Даже яко бы рассудок,
Подведёт на старость лет.
Чтоб здоровье уберечь,
Пей настой из мухомора,
Заведи для личных встреч
Постоянного партнёра».
Призадумался сердешный,
Где ж ему партнёра взять?
Ведь в местах дремучих здешних,
Трудно бабу отыскать.
Пять кикимор на болоте-
Путь-дорога к ним долга,
Водяной, как баба, вроде
Да ещё Баба-яга.
Коли стать бы помоложе,
Лет сто семьдесят отнять,
Сексапильным стал бы тоже
Всех он смог бы обаять.
А сейчас хоть есть и сила,
Головою не дурак,
Рожу чуть перекосило,
А для флирта это брак.
Взять кикимор, видно – дуры
Неотесанные сплошь.
Им бы только шуры-муры,
Нет серьёзности на грош.
Баба-Яга, конечно, дама
Посерьёзней и умна.
Рожа, правда, уж погана
И к тому ж ещё скромна.
Раз пришёл к ней, как-то ночью,
Говорю ей:-«Мы одни,
Переспать с тобой не прочь я»,
«Нет, критические дни».
А ведь юности не первой –
Лет, наверно, триста есть
Но кокетливая стерва –
Ни подъехать, ни подлезть.
А могла быть лешачихой –
Руку я ей предложил.
Жили б ладно, мирно, тихо,
На руках её б носил.
Пусть, у ней корява рожа,
Хромоногая, чёрт с ним,
Пусть, сварлива, ну и что же,
Мне партнёр необходим.
Водяной, хоть и серьёзный,
Педик он, ни дать ни взять.
Ну, а мне, наверно поздно,
Ориентацию менять.
Правда, есть ещё русалки,
В лесном озере живут.
Все красивы, ёлки палки,
Всё смеются и поют.
К ним захаживать не смею –
Защекотят, охмурят.
И я плавать не умею,
А тонуть, на кой мне ляд?
Вот с настоем мухомора,
Нет проблем, запасы есть,
А вот с поиском партнёра,
Леший прям, извёлся весь.
Тут на счастье иль несчастье,
По тропинке дева шла.
Не понять их в одночасье -
Непорочна иль грешна?
Леший, чуть с ума не спятил,
До чего она мила.
Правда, ей мешает платье,
Вот раздеть бы до гола.
Как мужчина благородный,
Он не стал её пугать,
А по мудрости природной,
Он решил с ней поиграть.
Обратился к ветру, лесу,_
«Помогите, мол, друзья,
Мне б избавиться от стрессу,
Благодарен буду я.
Ветер тучку подогнал,
Что водою тяготилась.
Что – то тихо ей сказал
И она, вдруг разродилась.
Родился малыш неслабый-
Полчаса как из ведра.
Мог сильней быть, коль смогла бы
Продержаться до утра.
Насквозь вымокла девица-
Платье к телу – банный лист.
Бедной негде подсушиться,
Хоть и тоненький батист.
Огляделась. Вроде тихо,
Нет в округе ни души.
Платье скинула так лихо,
Будто к милому спешит.
Только в трусиках осталась,
Покупала их в «Бюстье»
Киску прикрывают малость,
Попка – голая совсем.
Неужели это снится,
Попа – персик, прелесть грудь.
Это видно Царь-девица.
Да, с такою не уснуть.
Только как бы, вот, подъехать,
Чтоб её не напугать?
Долго некогда кумекать,
Стал грибы он собирать.
Кашлянул,- «Мол, извините,
Если я вас напугал,
Вижу, что вы вся дрожите.
Я грибы тут собирал».
Всё ж немного испугалась.
И прикрыв ладонью грудь,
Попкой к дереву прижалась,-
«Помогите, кто-нибудь!»
«Дочка, ты меня не бойся.
Вижу, холодно тебе,
Ни о чём не беспокойся,
Обогреемся в избе.
Дом мой рядом, недалёко.
Хороша природа здесь.
Хоть живу я одиноко,
Всё, что надо, вроде есть.
Как зовут тебя?» «Полина».
«А меня – Корней Лукич,
Коли не по нраву имя,
Просто дедом меня клич.
Успокоилась Полина,-
«Дядька, кажется не злой.
Вся дрожу как лист осины,
Что ж, пойду к нему домой».
Шаг ступила – засмущалась.
Как-никак, а всё ж мужик.
Платье мокрое порвалось.
«Отвернулся бы, старик».
Тут и радость и досада,-
«Ну, кажись моя взяла.»
Отвернулся, раз так надо.
Тропка к дому привела.
Тут Лукич засуетился-
Баньку сразу затопил,
В сундуках своих порылся
И приличный стол накрыл.
Кой, какую одежонку
Для Полины отыскал,
Ведь смущается девчонка,
Понимает, не нахал.
Огляделася Полина,
Ей понравилось в избе-
Всё добротно, чин по чину-
Мастер строил сам себе.
На столе дары природы-
И орехи, и грибы,
И соленья с огорода-
Трудолюбия плоды.
А посуда – загляденье,
Всё по дереву резьба.
То искусств произведенье
Ей в музеи – не судьба.
«Ну, Полинушка девица,
Банька, вроде, подошла.
Чтоб совсем не простудиться,
Ты б попарилась пошла.
Хоть и боязно немного,
Но решила всё ж пойти.
Лукичу сказала строго,-
«Ты за мною не ходи».
Банька – липою отделка,
Свой настоян аромат.
Печка где, из камня стенка,
С ключевой водой ушат.
Тут и веник из берёзы,
Шайки, лейки и ковши.
Потом льются тела слёзы-
Нега, Поля не спешит.
Разомлела – телу радость,
Отогрелась и душа.
Поласкала себя малость-
Чудо банька, хороша!
«Получилось как-то странно,
Я недавно на Тверской,
Была девочкой путаной,
А теперь в лесу, покой».
Когда Полюшка вернулась
Краше прежнего цветком,
Совесть в Лукиче проснулась,
Леший в баньку прямиком.
Бородёнку сбрил косою,
Больше пару напустил
И водою ключевою,
Вековую грязь отмыл.
Будто сразу стал моложе-
Обаятельный мужик.
Чистую надел одёжу,
Красота, ну просто шик.
Поля просто обалдела,
Когда вдруг пред ней возник,
Не старик, как пень замшелый,
А нечего ещё мужик.
Долго за столом сидели.
Что уж тут греха таить-
Пили сладко, вкусно ели.
Есть о чём поговорить.
От малиновой наливки
Захмелела Поля, вдруг.
Как-то, сразу, в ноль поникли
И неловкость, и испуг.
Без утайки рассказала
Лукичу про жизнь свою.
Ему Полю жалко стало,-
«Эх, бедняжка, мать твою».
Поздний вечер, время спать.
Начал леший суетиться –
Ведь всего одна кровать,
Как бы нам расположиться?
С ней ложиться не пристало,
Слишком люба она мне,
Ей и так уже досталось
По мужицкой – то вине.
Застелил постель умело.
«Ты приляг, устала ведь.
Отдыхай душой и телом,
Обещаю не смотреть».
Поля быстренько разделась,
Одеяло на себя.
Почти сразу засопела
Ведь совсем ещё дитя.
Подошёл Лукич к Полине,
Нежный в щёчку поцелуй.
«Будь счастливою отныне,
Спи спокойно, не горюй».
Поля, вдруг, глаза открыла,
Будто сон сняло рукой.
«Ты мой нежный, ты мой милый,
Потеснюсь, ложись со мной».
«Неужели всё мне снится,
Или крыша подвела?
Неужели Царь-девица,
Меня милым назвала»?
Он волнуясь снял одежду
И к Полине под бочёк.
А она сказала нежно,-
«Не смущайся дурачок»
И сама к нему прильнула,
Телом юным запылав.
В мир блаженства окунулась,
Лукича с собой забрав.
Нежность, Полин горький опыт,
Лукичу дарили рай
Не сойти мне с места чтобы,
Счастье льётся через край.
Ночь казалась сказкой длинной,
Где конец счастливый есть.
И подумала Полина,-
«Навсегда останусь здесь.
Хоть без племени и рода,
Нежен он, не глуп, умел.
Где-то даже благородный
И в постели не сомлел».
После этой дивной ночи,
Наш Лукич помолодел.
Не сказать на много очень,
Но орлом уже смотрел.
Утром, не успев умыться,
Полю на руки поднял,-
«Будь моею ты царицей,
О такой давно мечтал»!
Поля ласковой улыбкой
Наградив, сказала,- «Да,
Для меня мечтою зыбкой,
Дом уютный был всегда».
Долго жили душа в душу,
Наплодили лешачат.
Вижу вы устали слушать –
Значит мне пора кончать.
Правда ль, выдумка – не знаю,
Моя сказка о добре.
Свой рассказ я завершаю –
Леший ждёт на суарэ.