Мороз загрыз вервольфом насмерть
Надежду на тепло в финале
Сусальной осени банальной.
Но всё ж на небо, как на паперть,
С протянутым лучом Светило
Взошло, оставив сонный космос…
И ноября седые космы
Удавкой город обхватили.
А по земле ползли с разведкой
ПризывникИ: метели, вьюги,
Истошно выли от натуги,
Снегами гадя для разметки.
А дальше всё как по конспекту:
Был декабрём тот город вздёрнут.
Так и висит, в пургу обёрнут,
Болтая кедами проспектов.
Позор низверженному «Риму»!
И каннибалом большеротым
Зима обедала природой,
А люди торопились мимо…
А люди жили безъязыко,
Своё меняли отношенье,
Здоровья жертвоприношенье
Несли с натянутой улыбкой,
И даже с радостью убогой:
«Восславим жизни разоренье!» -
Так разум требовал смиренья,
Что не настало, слава Богу!