В первые числа декабря зима и осень постоянно переходили дург другу дорогу и часто сталкивались на перекрёстке. Снег ровно, но как-то неубедительно закрывал покрытые тонким льдом грязные лужи. Бессолнечное уже много дней небо периодически становилось серым, а затем белым, и снова серым... Но солнца не было уже давно.
Ямы на месте выкопанных фонарей пару дней назад засыпали. Рыжая земля неровнми горками лежала на кромке тротуара и проезжей части, иногда ссыпаясь по булыжникам под колёса редких машин. На другой стороне светилось зелёное новое здание сельсовета с белыми псевдоколоннами и тремя большими окнами второго этажа.
Фонари давно увезли - горки земли - единственное, что осталось после них. Та, на месте которой раньше стоял тот странный фонарь, была особенно неровной. Я присмотрелся и увидел у её края зачем-то воткнутый в землю белый железный столбик, полый цилиндр сантиметров двадцать в высоту.
...Дорожный знак "ограничение скорости" стоял у въезда в посёлок, на главной площади. На нём чернело "50". Эта цифра казалась мне странной. Знак стоял долго, я помнил его ещё тогда, когда мало помнил себя. А потом знак согнулся. Он наклонился к дороге градусов на тридцать. Наверное, он стал мешать проезжающим машинам, потомучто скоро знак выкопали. Табличка с цифрами "50" сразу пропала куда-то, а столб долго лежал параллельно тротуару. Он был белый, с жёлтыми подтёками у основания и чёрными метками, полый внутри, но почему-то очень тяжёлый. Я попробовал однажды его однять и не смог.
...Рядом с маленьким белым столиком чернел окурок с оранжевым фильтром. Почему-то я не любил именно такие фильтры сигарет.
А напротив этого столбика стоял один из новых фонарей. Серый фонарь со странной выпуклой лампой на тонком высоком столбе. Фонарей было, кажется, столкьо же, сколько раньше. Просто старые фонари выкопали. а новые посавили напротив их бывших мест. И ещё один новый фонарь появился на углу площади. Совсем новый.
Было уже поздно, сумерки серели и воздух делался более влажным. Новые фонари не горели. Может быть, их прсото ещё не зажигали. Но идти было темно и сыро.
Большйо чёрный моток провода висел кольцом на новом, никогда раньше не видевшим всего этого фонаре, который установили на углу главной площади.