Мачеха-осень
опять одевается
в желтое с красным.
Цветом разлуки
к ногам упадет
золотая печаль…
Все, что намедни
казалось таким
непростым и напрасным,
Нынче уходит,
слагая надежды,
в незримую даль.
Так почему же
на сердце тревожно
и съежилась память?
Грешные мысли
не кажутся пошлым
велением дня.
Так легковерно ли
тупо стремимся мы
ближнего ранить?
Так бескорыстно ли
просим взамен
и любви, и огня?
Мачеха-осень
опять одевается
в красное с желтым…
Горьким багрянцем
сожженных мостов
отцветает закат.
Нужно ли гнаться
за бледною тенью
спешащего Лота,
Чтоб, уходя насовсем,
не сглупить,
оглянувшись назад?
Катятся по ветру,
сбросив сомнения,
грешные листья,
Оттрепетав
свой положенный срок
на привычных ветвях.
Так почему б
не сорвать у рябины
манящие кисти?
Не насладиться
холодной росой
на горячих губах?
Матушка-осень!
Позволь мне надеть
золоченые платья!
Брось мне на волосы
царственный пурпур
рассветной зари!
Скорых побед
над обманутым летом
не стану считать я.
Просто зажгу,
уходя налегке,
за собой фонари…
…То, что снаружи, --
обычно не стоит того,
что внутри.
Октябрь 2004 г.