* * *
Мне уже молитвы не помогут,
хоть креста с себя я не срывал.
Видно, слишком я прогневал Бога,
чтобы Он внимал моим словам.
Слишком долго я купался в реках
дружества, приязни и любви.
Слишком долго жил в мирах, согретых
самыми любимыми людьми.
Чудилось, что так всегда пребудет…
А потом – поехало-пошло:
друг за другом исчезают люди,
мне своё дарившее тепло.
Не виню живых: они устали.
Лучшие же – все в небытии…
На моём весеннем нотном стане
вымерзли щеглы и соловьи.
Грай вороний да сивушный гогот
вместо них теперь – да град камней.
…Мне уже молитвы не помогут.
Милостив ещё Господь ко мне.
Я ещё наказан им вполгоря…
Тягловый боец духовных нив,
на родной земле почти изгоем
стал я, до седых волос дожив.
Эта Божья кара – тоже милость:
долгим счастьем я одарен был,
но и счастье тоже утомилось
расточаться мною на распыл.
Не ценил его я в буднях дымных,
верил: все мои земные дни
проживу с любовью женщин дивных,
мудрых старцев, звонкой ребятни…
Потому-то милостью Господней
нынешняя стала мне юдоль.
И Творца благодарю сегодня
я за эту жизнь – за эту боль.
2002.