Зима кончилась неожиданно. Вечером я вышел из тёплого душного здания под влажный воздух, из которого сначала робко и редко, а затем всё чаще и настойчивее, выпадали тёплые капли.
С утра стало ещё светлее и теплее, под ногами задвигалась полупрозрачная каша, а куртка промокала от невидимых капель, падавших с деревьев. Днём я возвращался домой с влажными рукавами и краями шарфа.
Я снова проходил мимо школьного забора, заглдядывая в глубокие чёрно-жёлтые ямы, оставшиеся на месте выкопанных фонарей. Надо сказать, что забор у школы был новый, и сделали его совсем недавно. Взамен массивного бетонного забора грязного серого цвета (состоял он из точно таких плит, какие медленно врастали в землю у границы Хованского кладбища в километре от школы) - взамен него было установлено довольно симпатичное ограждение из чёрных решёток с жёлтым орнаментом.
И вот у входа в школу я вдруг увидел, что в полуметре от очередной дыры в тротуаре (столбы и фонарные металлические чаши уже убрали) стоит ранее никогда не отмеченный мной фонарь. У него был жёлтый бетонный столб, но очень тонкий и не круглый, а ровным параллелепипедом. Железный загибающийся остов фонаря тоже был выкрашен жёлтым, даже сама лампа сверху щеголяла таким бесцветным окрасом. Но главное, что от фонаря тянулся чёрный провод.
Я автоматически проследил глазами, куда он уходит, и увидел, что фонарьь соединён с пятью такими же фонарями, и весь этот ряд стоял перпендикулярно дороге и забору. То есть все фонари были на территории школы. Точнее - все, кроме замеченного мной.
Он находился в метре от новой решётки, заменившей школьный забор. Значит, до этого и он был на территории школы, а недавно оказался снаружи. Почти на месте старого выкопанного фонаря.
Ещё даже не смеркалось, до включения фонарей оставались часы, и я не знал, зажигают ли эти жёлтые фонари. Но я вспомнил, что во время моего недавнего возвращения домой в очень позднее время, на этом участке дорога была освещена чем-то. Я тогда в сторону не посмотрел. Может быть...
Я обогнал двух женщин и унёс с собой обрывок разговора:
- А когда столбы будут ставить?
- А не знаю...
Становилось теплее, воротник куртки намок и тёрся о подбородок, оставляя на нём капли. Московское небо было белым. Я посмотрел на него. Становилось светлее.