шипит в кармане
радиоприемник
без полезного сигнала
сыпет снег серебряного века
а мнемозину памяти моей
сковал всепроникающий
февраль
по улице какой-то там
бреду в сиянии неона
но город свой не узнаю
и вряд ли он меня узнает
к другим счастливцам
отвернувшись
я озираюсь одиноко
трясина втягивает душу
и первый кто придет на помощь
он будет богом мне спасенья
и откровеньем
вспыхнет
ярко
внутри молитва отреченья
под прессом времени сжимаюсь
и хвост реликтовый остывший
из прошлого тысячелетья
тяну
…тяну
……тяну
………тяну
как бронтозавр
тридцатилетний